Часть 37.
- Екатерина Фёдоровна? – тихо переспросила я, глядя на залитое краской лицо девушки, - что вы здесь делаете?
- Я просто… погулять захотела, простите, ежели помешала, - испуганным и дрожащим голосом ответила она.
А что, если… Что, если она шпионила за мной? Теперь, когда она услышала имя Каульбаха, увидела меня здесь, она могла доложить в полицию или, что было ещё хуже, самому графу Бенкендорфу.
- Постойте, - спокойный и ровный голос Андрея Петровича заставил меня обернуться. - Что вы видели, Катерина Фёдоровна? – его глаза превратились в узенькие щёлки.
- Я… ничего, я только подошла, - девушка, казалось, была очень сильно напугана.
- Но ведь вы зачем-то прятались? Подслушивали?
- Граф, перестаньте допрашивать бедную девушку, вы видите, как она напугана, - я решила вмешаться в этот разговор, потому что Катерина Фёдоровна, казалось, вот-вот упадёт в обморок.
- Александра Илларионовна, разве вы не понимаете, что она может доложить на нас в полицию?
Голос графа не выражал никаких эмоций, но я понимала, что что-то здесь явно не так.
- Я, честное слово, ничего не скажу, - голос княжны срывался, но она находила в себе силы стоять на земле.
- А где гарантии? – не отступал Андрей Петрович.
- Я не могу вам ничего доказать, но… просто поверьте.
- Я думаю, нужно поверить ей, - я переводила взгляд с Кати на Андрея, но тот был непреклонен.
- Пожалуй, соглашусь, - слишком быстро ответил он.
А дальше всё произошло слишком быстро, для того, чтобы я смогла что-то сделать. Увидев какое-то движение под шинелью графа, но не придав ему особого значения, я продолжала смотреть на Катю, которая, казалось, уже пожалела, что вмешалась в этот разговор. Но в следующую секунду послышался резкий хлопок, и всё вокруг окутал дым. Когда тот рассеялся, я увидела, что Катя оседает на пол, держась рукой за бок, через пальцы просачивалась кровь. Андрея Петровича уже не было видно. Я быстро подбежала к Кате, она морщилась от боли и только жадно глотала ртом воздух.
- Катерина Фёдоровна, подождите немного, держитесь, - лоб покрылся испариной, а мозг отказывался думать.
- Как же больно… - хрипя и запинаясь, говорила Катя, всё ещё держась рукой за бок и морщась от боли.
- Подождите, подождите, - в моём голосе слышались истеричные нотки, - на помощь! – закричала я изо всех сил, - помогите!
Но только несколько жаворонков сорвались с веток, никто не откликнулся.
- Катерина Фёдоровна, - я посмотрела на княжну, но у той закрывались глаза. Катя! Вы слышите меня?
- Александра… Илларионовна, - всё тише и медленней произносила она, казалось, жизнь покидала её.
- Держитесь, Катенька, вы справитесь, вы сможете, - я быстро сняла пальто, отчего холодный и быстрый ветер тут же пронзил всё тело тысячами мелких иголочек, но я не обращала на это никакого внимания, - просто не закрывайте глаза, говорите со мной.
Быстрыми движениями, как будто знала, что делать, я свернула пальто и подложила его Кате под голову. Она лежала, не шелохнувшись. Затем я оторвала рюши с подола платья и промокнула пот, выступивший на лбу девушки.
- Ну же, расскажите мне что-нибудь, - я слабо улыбнулась, пытаясь подбодрить её, хотя понимала, что это было бесполезно.
- Знаете, - начала она, резко открыв глаза, - я влюблена…
- Это замечательно, я уверена, вы будете счастливы со своим избранником, вот увидите, Катя…
- Нет-нет, - она тяжело дышала, но продолжала говорить, - он не любит меня… Я вижу это, он… - на секунду она вновь прикрыла глаза, и на её лице показалась слабая, едва заметная улыбка, - Михаил Воронцов… - красивое лицо с огромными глазами, пышными ресницами и пухлыми губами вновь исказила гримаса боли, - никогда меня не полюбит…
- Что вы такое говорите, - я вновь оглянулась по сторонам, и вдруг вдалеке заметила фигуру человека, - помогите! – что было силы закричала я, стараясь не потревожить Катю.
Через несколько секунд я облегчённо вздохнула: человек увидел меня, и теперь спешно направлялся к нам.
- Я видела, как вы танцевали с ним… Это был поистине превосходный танец, - каждое слово давалось ей с огромным трудом, но молчать ей было нельзя.
- Ну что вы, Катенька, у вас всё впереди. Я уверена, Михаил Павлович…
- Что с ней? – подбежавший человек наклонился, рассматривая рану в боку княжны Урусовой.
- Её ранили, - ответила я, окровавленной рукой убирая с потного лба прилипшие волосы, - помогите же! – мой голос сорвался, я перешла на крик, - остановите экипаж, пошлите за помощью, за доктором, да что угодно! Сделайте хоть что-нибудь!
- Да, сию секунду, - фигура в тёмной шинели быстро бежала из парка.
- Ещё немного, потерпите, - я вновь посмотрела на Катю, повторяя одни и те же слова, - всё будет хорошо, - ещё способная удивляться в такой момент, я заметила, что глотаю собственные солёные слёзы.
- Вы ему нравитесь, - снова прошептала девушка, по щекам её струились слёзы.
- Я уверена, это не так, вы красивы, умны, образованы…
- Нет-нет, - с грустью говорила она, - я нужна ему только для того, чтобы выведывать всё об Илье. Он как-то связан с Каульбахом.
Внезапно что-то кольнуло в самом сердце.
- Я слышала ваш разговор с этим человеком, вы говорили о Петре Константиновиче.
- Сейчас это неважно, - я вновь оглядывалась по сторонам, в поисках того человека, но его ещё не было видно.
- Вы помогаете ему, я поняла это, - она замолчала, - не бойтесь, - через несколько секунд, после того, как посмотрела в мои глаза, продолжала Катя, - я никому не скажу. Вы сейчас спасаете мне жизнь, я буду вечно благодарна за это…
- Спасибо, Катя, - я говорила шёпотом. Слёзы на лице смешались с потом, волосы прилипали к щекам, а тело дрожало от холода, но это было не важно, - если бы вы знали, как это тяжело… Они угрожают мне смертью моих родных и близких, - я с силой закусила губу, сдерживая подступившие к горлу рыдания.
- Саша, вы справитесь, - Катя подняла руку, что далось ей с огромным трудом, и провела пальцами по моей щеке, - вы сильная.
- Всё будет хорошо, - словно не обращая внимания на её слова, продолжала я, - представьте, что вы дома, в уютной мягкой постели, пьёте горячий чай, и совсем не вспоминаете этот день.
- Я никогда не выдам вас, я вам верю, - прошептала она, глядя мне прямо в глаза и поглаживая своими холодными пальцами мою ладонь.
А в следующую секунду остановилась и закрыла глаза.

Отредактировано Кассандра (2020-05-29 01:54:53)

Часть 39.
- Добрый день, Александра Илларионовна, - князь Воронцов наклонился для того, чтобы поцеловать руку.
- Добрый, князь, - последовал ответ.
- Вы сегодня очаровательны, Саша.
- Вы говорите мне это всегда, как только видите в фехтовальном зале без парика. Берите же маску.
- Что поделать. Ваши ниспадающие роскошные рыжие локоны сводят меня с ума, - он улыбнулся одной из тех улыбок, которые раньше дарил нечасто.
- О, вы преувеличиваете. Не слишком ли много эпитетов в одном предложении?
- Ничуть, - Михаил натянул маску, отчего его голос стал чуть приглушённым, - к барьеру, месье Александр Забелин с прекрасными волосами.
- Принимаю вызов, - такой же приглушённый голос из-под маски.
Выпады чередовались с мастерски выполненными блоками. Теперь время поединков увеличивалось с каждым разом, противники ни в чём не уступали друг другу.
- Я уже говорил вам, что давно мечтал о таком противнике, как вы? – весело осведомился Михаил, переводя дыхание и открывая окно, чтобы глотнуть свежего воздуха.
- Каждый раз говорите. Смотрите не простудитесь. Мартовский воздух обманчив. Мне так Аннушка всегда говорила.
- Волнуетесь?
- Разумеется. Я не могу потерять такого противника. Тогда незачем будет приходить сюда, - невольная улыбка под пристальным взглядом бездонных серых глаз.
- У вас острый язычок, Саша.
- Сочту за комплимент, - в следующее мгновение громкий и радостный смех. С одной стороны, искренний, с другой, слегка притворный.

- Саша, вы меня слушаете? – громкий голос прямо над ухом начисто стёр улыбку с лица и заставил меня вздрогнуть.
- Простите, Дарья Матвеевна, что вы сказали?
- Я понимаю, у вас шок, но будьте добры, слушайте внимательнее, - через несколько часов после того, как я принесла шокирующую новость, княгиня немного успокоилась. Во-первых, от вида широко распахнутых глаз дочери, хоть и искажённых болью. Во-вторых, от заверений доктора, который сообщил, что княжна пойдёт на поправку, как только тот вытащит пулю, которая, благо, зашла недалеко и не задела жизненно важных органов. А для этого нужна была подготовка. Следовало хоть немного облегчить боль Екатерины Фёдоровны.
- Я слушаю, - отозвалась я. Голос потухал. На улицу спускался вечер, а я так ничего и не поела с самого утра. Но никто, казалось, даже не думал обратить на это внимание. Все были увлечены княжной. И это правильно – ведь ей так нужно было внимание и забота, чтобы пойти на поправку.
- Я предложила вам пойти домой, чтобы отдохнуть. Или хотя бы чего-нибудь поесть, - княгиня словно прочла мои мысли.
- О том, чтобы отправиться домой, не может быть и речи. Я буду здесь, пока доктор не покажет мне пулю.
- О, вы весьма своенравны.
- Это от матери, - отозвалась я, не поднимая глаз и по-прежнему глядя в одну точку, - но, признаться, что-нибудь поесть я не откажусь.
- Так намного лучше, - Дарья Матвеевна взяла колокольчик и позвонила. Через несколько секунд в дверях показался слуга, - принеси барышне поесть. И заодно графин вишнёвой наливки. Ступай, - слуга покорно кивнул и вновь исчез за дверью.
- Вы выглядите довольно спокойно, Дарья Матвеевна.
- Это опыт, девочка моя. За много лет я научилась не показывать свои чувства. Пожалуй, такие перемены произошли со мной после гибели моего мужа. Теперь никто не видит, что творится у меня на душе, хотя, признаться, сейчас там кошки скребут, - княгиня показала некое подобие улыбки, - знаете, вишнёвка весьма недурна. Я бы и вам советовала. Очень поможет снять усталость и напряжение. Я часто прибегаю к её помощи, - заговорщески сказала Дарья Матвеевна.
- Благодарю, но не стоит. Я бы предпочла сохранить ясность мысли, - я тоже попыталась улыбнуться, но вышло не очень. Слишком велика была усталость.
- Скажите всё же, как я могу вас отблагодарить за спасение дочери? Вы столько сделали для неё, сами могли подхватить простуду или ещё чего похуже.
- У меня есть только одно желание, но, боюсь, его не под силу исполнить никому.
- И что же это за желание, позвольте поинтересоваться?
- Разумеется, только, я уверена, оно ещё больше повергнет вас в шок. Не проще ли подождать немного?
- Как угодно. Но всё же, Сашенька, я постараюсь его выполнить.
- Я была бы вам очень благодарна за это, - теперь улыбка получилась искренней.
Двери распахнулись, и на пороге гостиной появился слуга с подносом. На нём стояла тарелка с супом, столовые приборы, а также графин с вишнёвой наливкой и две рюмки.
- Может, всё-таки попробуете? – спросила княгиня, жестом указывая на графин.
- Нет, благодарю, - ответила я, взяв в руку ложку, - суп просто чудесный, - продолжила я после нескольких ложек супа.
- Непременно передам это повару. Куда же подевался Илюша? Только недавно был здесь, и вот уже нет, несносный мальчишка.
- Может, у него дела? – спросила я как можно более невозмутимым тоном, хотя прекрасно знала, где он сейчас. Яростно брызжа слюной, наверняка докладывает Каульбаху о произошедшем событии, сильно приврав действительность.
- Да, вы правы, Александра, наверное, мне не стоит беспокоиться по пустякам.
- Это было бы весьма разумно.
В коридоре послышались спешные и прерывистые шаги. Спустя несколько секунд в гостиную вошёл доктор. Его сюртук был расстёгнут, а галстук сильно ослаблен.
- Всё готово, - на одном дыхании выпалил он, - пора начинать.
Княгиня опёрлась о подушки локтями и с волнением переводила взгляд с доктора на меня.
- Я бы посоветовал вам остаться здесь, внизу, потому что княжна всё же будет испытывать боль, и возможно, будет кричать.
- Дарья Матвеевна, вы сидите здесь, а я всё же поднимусь. Аркадий Павлович, вы позволите, если я буду присутствовать в комнате рядом с Катей?
- Да, я думаю, ей нужна поддержка близких друзей.
Эти слова словно эхом прокатились в моей голове, и больно ударили в виски.
Княгиня Урусова всё ещё сидела на диване, опрокидывая в рот одну рюмку за одной. Да, должно быть, для неё это был единственный выход из ситуации.
- Ещё раз благодарю вас, Сашенька, я в вечном долгу перед вами.
- Не стоит, Дарья Матвеевна, однако своё желание я всё же поведаю вам, но немного позже. С вашего позволения, - я встала с дивана и направилась вслед за доктором наверх, где предстояло важнейшее дело, после чего Катерина Фёдоровна непременно пойдёт на поправку, и всё будет хорошо.

Отредактировано Кассандра (2018-07-22 11:46:05)

Часть 41.
- Я тотчас же велел заложить карету, - повторил князь, переводя дыхание, - как узнал.
- Михаил Павлович? – Катин голос по-прежнему был тихим, но в нём отчётливо слышались нотки удивления, - зачем вы здесь?
- Я хотел справиться, всё ли благополучно. Подробностей я не знаю, но новость о случившемся уже облетела весь город. Признаться, я глубоко шокирован.
- Спасибо, мне уже лучше. Но доктор велел оставаться в постели ещё долгое время.
Я поймала на себе Катин взгляд. Она смотрела на меня так, будто всем своим видом хотела показать, что в данный момент не хочет видеть князя здесь. И я понимала её, ведь она знала, что Михаил никогда не ответит на её чувства, хотя в душе и лелеяла надежду.
- Михаил Павлович, - начала я, и князь перевёл глаза на меня. Его взгляд тут же наполнился непонятным блеском, который отсутствовал, когда Михаил смотрел на Катю.
- Я слушаю вас, Александра Илларионовна, - его голос стал мягким, отчего-то так он говорил только со мной, и я одновременно хотела и пугалась этого.
- Катерина Фёдоровна очень много перенесла за этот день, я думаю, будет лучше, если мы оставим её…
- Да, конечно.
- Благодарю вас, - отозвалась Катя, - Саша, поезжайте домой, отдохните, за этот день вы перенесли почти столько же, сколько и я.
- Позвольте мне навестить вас завтра, - попросила я не из вежливости, а потому, что действительно хотела видеть, всё ли благополучно у княжны.
- О, конечно. А вас, князь, я позову, когда отдохну, мне тоже нужно с вами поговорить.
- Я буду ждать внизу, - ровным голосом сказал Михаил, но из комнаты не вышел, дожидаясь меня.
Я подошла к Катерине и, крепко пожав ей руку и пожелав скорейшего выздоровления, вышла из комнаты. Следом вышел и князь Воронцов, почти бесшумно, но плотно закрывая за собой дверь. Было очевидно, что он хочет поговорить и со мной, но не решается. Я тоже сохраняла молчание. Подойдя к окну, я обхватила себя за плечи и потёрла их ладонями. Вот уже несколько часов меня бил озноб, а лоб стал горячим. Было очевидно, что у меня жар, я простудилась от пронзительного апрельского ветра, когда там, в парке, сняла пальто, чтобы подложить его под голову Кати.
- Вам холодно? – произнёс Михаил, становясь рядом.
- Не стоит беспокоиться, скоро пройдёт, - я вглядывалась в окно. В такой довольно поздний час по улице проходили молодые люди или семейные пары. Все о чём-то оживлённо беседовали, даже не догадываясь, что происходит сейчас в доме Урусовых, во всех окнах которого горел свет.
- Вы выглядите очень уставшей, - продолжал князь, - вам и правда стоит отдохнуть.
Я промолчала, продолжая смотреть в окно. Несмотря на то, что уже была середина апреля, и многие деньки выдавались довольно тёплыми, сегодняшний стал исключением. Весь день дул холодный ветер, а сейчас шёл лёгкий мокрый снег.
- Вы ведь хотите, чтобы я всё рассказала вам, не так ли? – голосом без всяких интонаций сказала я, продолжая смотреть в окно, скрестив руки на груди.
- Простите? – переспросил Михаил. Я не знала, смотрит ли он на меня или продолжает смотреть в окно, потому что не могла повернуть голову.
- Вы хотите, чтобы я рассказала вам о событиях этого дня, - повторила я, - о том, почему я вся в крови, растрёпанная, грязная и простуженная, а также из-за чего Катя получила ранение.
- Это сделали люди Каульбаха, не так ли? – судя по шуршанию одежды, он поворачивался ко мне лицом.
- Это очевидно, - негромко произнесла я, а потом, чуть помолчав, добавила, - но я же не могу знать их в лицо.
- Я был бы вам очень признателен, если бы вы рассказали мне обо всём. Я понимаю, вы сейчас устали и вам тяжело будет вспоминать произошедшее, но ваши слова помогли бы мне. Я бы мог доложить цесаревичу Александру…
- Вам не стоит мне объяснять, - прервала я Михаила, чуть повысив голос при этом, - я расскажу всё, что смогу вспомнить, стараясь не упустить ни одной детали, - я развернулась, чтобы посмотреть князю в глаза.
- Благодарю вас, Александра Илларионовна, - в его глазах снова появился тот блеск, то тепло, которым он постоянно одаривал меня.
В какой-то момент я поняла, что молча стою и смотрю в глаза князя, но потом быстро переключила внимание на брошь его галстука, и произнесла:
- Не стоит благодарить раньше времени.
- И тем не менее… - закончил он, и снова воцарилось молчание, - быть может, присядем? – Михаил рукой указал на стоявший в коридоре диван.
Не говоря ни слова, я медленно прошла к дивану и села на него, расправив при этом юбки платья. Князь Воронцов устроился на том же диване, тем не менее, на довольно большом расстоянии, сохраняя требуемые правила.
- Я шла по парку, когда увидела, что разговаривают двое. Оба в чёрном, у обоих – довольно странный вид. Я хотела пройти мимо, как вдруг услышала выстрел. Катерина Фёдоровна, стоящая чуть в стороне, начала медленно оседать на пол. Со всех ног я подбежала к ней, и увидела расползающееся пятно крови. Кровь просачивалась сквозь пальто. Очевидно, те люди меня не заметили, иначе выстрелили бы и в меня тоже. Я позвала на помощь, вместе с каким-то господином мы доставили Катю в дом. Вот, пожалуй, всё.
- А вы не можете вспомнить, как выглядели те двое?
- К сожалению, я смотрела на них не больше нескольких секунд, и не смогла запомнить черты лица, - всё это я говорила, как заученную речь, уже отрепетированную перед княгиней Урусовой.
Князь смотрел в одну точку, лишь изредка поглядывая на меня. Он, казалось, задумался, и анализировал всё сказанное мной.
- Жаль. Тем не менее, я, наверное, не буду оригинален, если скажу, что вы поступили очень храбро. Другая на вашем месте упала бы в обморок или, что ещё хуже, закричав, убежала к маменьке.
Я слегка прищурила глаза, пытаясь разгадать выражение лица Михаила.
- Помните, что я сказала вам на том балу, где мы впервые встретились? Я не похожа на остальных.
- Это невозможно забыть, - загадочно произнёс князь, - с каждым днем я всё больше убеждаюсь в этом.
Прикрыв рот ладонью, я легонько зевнула, потому что сдерживаться больше не было сил. Усталость брала своё.
- Александра Илларионовна, вам сейчас следует отдохнуть. Позвольте отвезти вас домой. Моя карета стоит внизу, всегда готовая к отправке.
- Но как же Катерина Фёдоровна? Она хотела поговорить с вами…
- Это не займёт много времени, к тому же Катя сейчас отдыхает, и вряд ли позовёт меня в ближайший час.
- В таком случае, не стану спорить с вами, - я вновь прикрыла рот рукой и часто-часто заморгала глазами, прогоняя дрёму, - это было бы весьма кстати.
- Позволите? – спросил Михаил, вставая с дивана и протягивая мне руку.
Моя ладонь скользнула в его ладонь. Она была тёплая и мягкая, в отличие от моей ледяной. Князь непременно почувствовал это, но вида не подал, только чуть крепче сжал ладонь, стараясь согреть её. Потихоньку его тепло передавалось мне, я начала чуть расслабляться, перестав ёжиться от холода. И, когда я встала с дивана, Михаил выпустил свою руку, а я в глубине души испытала разочарование. Надев своё, не менее грязное, пальто, которое, ко всему прочему, оказалось ещё и мокрым, я вышла на улицу вслед за Михаилом. Ветер тут же пронзил меня насквозь, а снег, падая на непокрытую голову, мочил волосы. Добравшись до кареты и сев в неё, я испытала некоторое облегчение, но теплее мне не стало.
Несколько минут мы ехали молча. Я разглядывала тёмно-синие шторы на окнах кареты, пытаясь не думать о том, что мне очень холодно. Перчаток не было на руках, пальцы, казалось, уже посинели.
- Знаете, - вдруг произнесла я прежде, чем успела подумать.
- Я слушаю, - отозвался Михаил, и чуть подался вперёд, так, что я смогла ощутить тепло его дыхания.
- Пустяки, - произнесла я, но поняла, что Михаил ждёт, когда я продолжу, - сегодня утром, когда Катя думала, что умирает, она сказала мне одну вещь, - я замолчала, собираясь с мыслями. Нелегко было говорить, но и промолчать я не могла. За этот день я поняла Катю, её чувства, эмоции. Мы стали ближе друг к другу, я должна была что-то сделать, как-то помочь ей.
Михаил молчал. Он тоже словно собирался с мыслями, готовился услышать то, что я собиралась сказать.
- Она любит вас, - прошептала я, часто моргая глазами, пытаясь отогнать подступившие слёзы, - любит до слёз.
Князь вздохнул. На мгновение он показался мне таким грустным и задумчивым, его глаза были полны сожаления.
- Я не хотел, чтобы так вышло, - наконец сказал он после некоторого молчания, - возможно, я сам виноват в этом.
- Я прошу вас, поговорите с ней, она всё понимает о ваших чувствах к ней, быть может, она хочет просто продолжать знакомство с вами. Бедняжка так страдает.
- А что делать, если взаимного чувства нет? – спросил Михаил, заглядывая мне прямо в глаза. Они были так близко ко мне, такие тёмные и глубокие, в который раз заставляющие тонуть.
- Можно подумать, вы верите в любовь, - я грустно усмехнулась, поспешно отводя глаза.
Но внезапно почувствовала обжигающее тепло на своих руках. Переведя взгляд на колени, я увидела, что мои ладони накрыты сверху ладонями Михаила, он даже не пытался отводить взгляда, а смотрел туда же, где несколько секунд назад отвечали ему взглядом мои глаза.
- Тот, кто разбивает девичьи сердца и даже не задумывается о последствиях, не может верить в такое чувство, - я снова посмотрела в его глаза. Сейчас в них не было ничего, кроме боли.
- Иногда люди меняются. Даже такие, как я, вернее, кем я был раньше. Всё это - словно страшный сон. В омуте однообразия, блеска и фальши трудно найти ту единственную женщину, которая понимала бы меня, которую понимал бы я. Всё это казалось невозможным до того момента, - Михаил вздохнул, поскольку до этого всё произносил на одном дыхании, - до того момента, когда я встретил вас на том балу.
Я была не в силах даже моргнуть. Не в силах сопротивляться тому, что Михаил крепко сжимал мои ладони, большими пальцами рук поглаживая их. В горле словно пересохло, я не могла вымолвить ни слова.
- Сколько раз вы повторяли эти слова? – откашлявшись, произнесла я, и почувствовала, что по щеке катится слеза.
- Я совершил много ошибок в своей жизни. Ты вправе не поверить мне, Саша, но такие слова я говорю впервые. Ты изменила мою жизнь. С момента того поцелуя, того сказочного танца не прошло и минуты, чтобы я не думал о тебе. Я до сих пор помню сладость твоих губ, нежность объятий…
- Хватит, - я перешла на шёпот, моргая глазами, заставляя слёзы всё быстрее и быстрее стекать по щекам, - я не должна тебе верить, не должна…
- Но почему? – одну руку он убрал с моей ладони, и теперь пальцем нежно смахивал со щёк мои слёзы, - поверь мне, я говорю искренне, Сашенька, ты сводишь меня с ума, - его жаркие губы касались моих щёк, туда, где ещё недавно катились слёзы.
Я закрыла глаза. Я верила ему. Верила от первого слова до последнего. Но я не должна была делать этого, давать волю эмоциям. Я бесконечно твердила себе, что он - мой враг. Мы находимся по разные стороны баррикад, и просто не можем быть вместе.
Он коснулся своими губами моих, мягко и осторожно раздвигая их. Все мысли прервались в то же мгновение. Весь мир исчез, остались только эти жаркие и желанные прикосновения.
- Все эти дни я мечтал обнять тебя, поцеловать и получить ответный поцелуй, - прошептал Михаил мне на ухо, мягко перебирая волосы.
- Мы не можем, - продолжала твердить я, пытаясь убедить себя саму в том, что произношу, - не можем…
- Но почему?
- Я не могу объяснить этого, прости.
Только сейчас я заметила, что карета стоит на месте, а значит, кучер доставил меня домой.
- Спасибо за карету, я признательна вам, но мне пора, - я открыла дверцу и, прежде чем выскользнуть на улицу, посмотрела на Михаила. На его щеках блестели мои слёзы, а глаза были полны грусти, но в то же время счастья.

Отредактировано Кассандра (2018-07-22 11:46:27)

Часть 43.
И вот теперь я пытаюсь придумать, как можно устроить побег из Петербурга. Мне нужно исчезнуть из города хотя бы на некоторое время. Однако Пётр Каульбах меня теперь уже так просто не отпустит, ведь я слишком много знаю о его тёмных делах. В самом деле, я окунулась в это бездонное и безбрежное болото прямо с головой и теперь решительно не знаю, как из него выбраться. А выбираться нужно, ведь я ответственна не только за себя, но и за своих близких. А думаю о побеге я потому, что другого выхода и выбора у меня просто нет и быть не может. Пётр наконец дал мне настоящее, разумеется, с его точки зрения, поручение. Я должна убить человека, который стал для меня очень дорог. Мы с Михаилом вместе разгадывали смысл зашифрованного письма, встречались в фехтовальном зале и переживали за здоровье княжны Екатерины Урусовой. Из-за Воронцова я даже научилась (не без помощи Ольги) самым простым и очевидным приёмам кокетства. И вот теперь мне придётся хладнокровно убить Михаила? Да никогда в жизни я не пойду на такой отчаянный шаг, потому что... люблю его. Да, я люблю князя Михаила Воронцова. И мне уже даже не страшно признаваться в этом хотя бы самой себе, ведь на фоне моего нового задания всё остальное просто меркнет! Я понимаю, что не могу никому рассказать правду о себе. Потому что сама я уже переступила закон, связавшись с заговорщиками. Но если я убью человека, спокойно жить точно уже никогда не смогу. Тем более что я действительно поняла, что люблю этого человека по-настоящему. Когда я его очаровывала и входила в доверие, у меня даже мысли не возникло, что я действительно смогу по-настоящему полюбить. Ведь меня совершенно не привлекают любовные романы, я всегда предпочитала читать романы приключенческие. И вот теперь, как гром среди ясного неба, на меня свалились настоящие чувства. Чувства к человеку, которого я должна была считать своим врагом. И тем не менее, вопреки всем законам логики и здравого смысла, в мою жизнь вошла любовь. Да, мне, возможно, будет немного не хватать тех сильных эмоций, которые давал новый образ жизни. Однако я в самом деле должна придумать, как распутать этот сложный запутанный клубок. Разумеется, в Орловке мне спрятаться не удастся, однажды я уже пробовала, и меня довольно быстро нашли. Нужно что-то придумать, принять какое-то решение, однако пока мысли в голове путаются. Страх за близких людей мешает мыслить здраво и объективно. Надеюсь, мне всё-таки удастся выбраться из этой крепкой и прочной паутины, которую лично для меня сплёл ужасный и страшный паук Пётр Каульбах, считающий себя наследником российского престола и будущим императором... И который не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей главной цели - взойти на российский трон и стать самым могущественным человеком Российской Империи...

Отредактировано Кассандра (2018-09-05 22:54:18)

Часть 45.
К сожалению, я так и не смогла ничего придумать. Когда я шла проведать княжну Екатерину Урусову, которой из-за меня очень сильно досталось "на орехи", в голове по-прежнему не было абсолютно никаких мыслей. К счастью, Катя медленно, но верно шла на поправку. Мне было по-прежнему тяжело переступать порог Катиного дома, потому что я всё ещё чувствовала, что виновата перед этой хрупкой и нежной, но при этом очень сильной девушкой с внутренним стержнем. А ведь со стороны могло показаться, что она - просто ещё одна очередная жертва блестящего покорителя женских сердец князя Михаила Воронцова. Я никак не могла отделаться от мысли, что могла как-то повлиять на события, могла предотвратить попытку убийства несчастной княжны. Мне вдруг почему-то пришло в голову, что Катя - вовсе не случайный человек во всей этой истории. Внезапно я подумала, что она тоже могла быть чьим-то агентом. Я не могла точно сказать, откуда у меня взялись такие мысли. Тем не менее, это ощущение почему-то крепло во мне. Похоже, что и её брат Илья, и мать, княгиня Дарья Матвеевна, были заодно с Петром Каульбахом, а значит, их многое связывало с заговорщиками. Сложно было поверить, что Катя совершенно ничего об этом не знает. Конечно, со стороны она казалась такой наивной, романтичной и воздушной барышней. Но вдруг это была всего лишь маска, за которой скрывалось что-то гораздо более неожиданное, интересное и серьёзное? Нужно было обязательно поговорить об этом с Катей, но как это сделать, если везде были лишние уши, которые с большой вероятностью могли подслушать наш разговор? Но возможно, если мне удастся решить эту задачу, которая сейчас казалась неприступной крепостью, всё наконец наладится и я всё-таки смогу освободиться из той самой прочной паутины, в которую попала по собственной глупости? Подобно яркой бабочке, я полетела на манящий огонь, который едва не опалил мне крылья. Беспощадный паук и его преданные помощники добровольно не выпустят добычу из рук, а это значит, что нужно как можно скорее выяснить, кем княжна Екатерина Урусова является на самом деле. И сделать это нужно до того, как мне придётся дать Петру Каульбаху свой окончательный ответ...

Отредактировано Кассандра (2018-09-01 22:19:09)

Эпилог
Мне осталось рассказать совсем немного. Конечно, я могла бы поведать о том, что княжна Екатерина Урусова оказалась тайным агентом императора. Что она всё сама рассказала князю Михаилу Воронцову, чтобы спасти меня от мучительного выбора: ответить взаимностью на чувства Петра Каульбаха или убить любимого человека. Но я думаю, что все слова будут лишними. Важно только одно: рядом со мной теперь всегда была Катя, моя единственная настоящая подруга. С момента тех событий прошло два года. Миша поправился и сделал мне предложение, которое я с радостью приняла. Мы сыграли свадьбу, и у нас родилась сразу двойня - сын и дочка. Никита Орлов всё-таки развёлся с Ольгой, и сегодня мы узким семейным кругом будем отмечать их с Катей помолвку. Я и не думаю осуждать их за то, что они полюбили друг друга. Катя - моя подруга, и навсегда ей останется, независимо от обстоятельств. Конечно, Ольга очень переживала, но теперь она снова влюблена - в адъютанта цесаревича Александра Павла Оболенского. Аннушка с Илларионом всё-таки нашли в себе силы признаться в том, что их связывают серьёзные чувства. Недавно они сыграли свадьбу, и я очень рада за них обоих. На этом я заканчиваю свой рассказ. Меня зовут Александра Забелина, и я - очень счастливый человек. Несмотря на все трудности и неприятности, благодаря одной отважной девушке мне удалось обрести свободу. Свободу, о которой я и мечтать не могла. Ведь думала, что получить эту самую желанную свободу невозможно.

Отредактировано Кассандра (2018-09-07 00:34:06)

Часть 1.
Вот уже третью неделю Михаил приходил сюда каждый день в одно и то же время. Каждый день он видел здесь её. Сердце билось с удвоенной скоростью, дыхание учащалось. Он испытывал это чувство впервые. Все его женщины были лёгкими интрижками, куклами в его руках, они не представляли собой ничего. Может, потому, что сами спокойно шли в его руки. Сейчас всё было по-другому. Эта неприступность, гордость и даже высокомерие привлекали его. Он столкнулся с неожиданной преградой на пути к девушке, преградой, которая ещё больше заставляла идти к своей цели, добиться её расположения, любви, руки и сердца. И сейчас Михаил, идя по парку как бы мимо, вновь увидел её. Её гордая осанка пленила, манила к себе. А презрительный ледяной взгляд разжигал страсть и огонь в душе. С тех пор, как они разговаривали последний раз, а это было на балу, прошло три недели. Михаил пытался сделать всё возможное, чтобы заговорить с ней, но все попытки были тщетными. Она не подпускала к себе никого.

Вот уже третью неделю Саша приходила сюда каждый день в одно и то же время. Каждый день она видела здесь его. Она лишь мимолётом намекнула ему на то, что часто бывает здесь, и вот теперь видит его каждый день. Но что-то внутри не позволяло ей даже заговорить с ним. Это была её гордость. Хотя существовала ещё одна преграда – лёд в её сердце. Оно никого не хотело запускать внутрь. Саша с усилием гнала от себя прочь мысли о любви. Казалось, она боялась этого чувства. Боялась, что оно полностью завладеет ею. Боялась потерять голову. Саша боялась любить. Она уверяла себя, что он ей даже не нравится, он слишком самовлюблён. Но почему-то, выучив наизусть время, когда он бывал в парке, постоянно следила за ним. Когда он не приходил вовремя, начинала грустить, а издалека завидев его, начинала улыбаться, но прятала улыбку за маской безразличия и холодности. И вот он идёт мимо неё, стараясь подойти как можно ближе. Саша хотела обратить его внимание на себя, поэтому, поддавшись секундной слабости, сделала вид, что обронила свой платок. Кремово-бежевый, он хорошо был виден на кристально-белом снегу.

Михаил увидел, как Саша обронила платок, и ускорил шаг. Наклонившись, он поднял платок с земли и подал его княжне.
- Вы, кажется, обронили, - Михаил протянул платок Александре.
Та надменно рассмеялась.
- О, что вы, князь, не стоит, оставьте себе, - Александра улыбнулась и положила свою руку поверх его и слегка толкнула, дав понять, что не возьмёт свой платок.
На секунду взгляды их встретились, но Александра поспешила отвести глаза и отдёрнуть руку, слегка покраснев при этом.
«Что я делаю?» - проносилось у неё в голове. - «Я не должна…»
- Благодарю, княжна…
- Прощайте, князь, мне пора, - поспешно сказала Александра и, не дав ему даже поцеловать себе руку, подхватила юбки и поспешила прочь.
- Когда мы вновь увидимся? – крикнул Михаил, но было уже поздно, Александра не слышала его.
Воронцов посмотрел на Сашин платок. От него пахло чудесными духами. Михаил вгляделся в красивое переплетение букв АЗ. Потом он аккуратно сложил его и бережно положил в карман. Этот день был прожит не зря!

Часть 3.
Михаил решил прибегнуть к старому верному плану, с помощью которого он влюблял в себя особенно неприступных девушек.
- Александра Илларионовна, позвольте предложить вам бокал шампанского, - мурлыкающим голосом произнёс он.
- Не стоит, благодарю вас, князь, - Александра смотрела на него, когда говорила, но тут же отводила взгляд, когда заканчивала фразу.
Заиграла чудесная музыка. Пары выстраивались по кругу.
- Тогда позвольте пригласить вас на тур вальса, - не сдавал позиции Мишель.
- Прошу меня простить…, - Александра сделала паузу, как будто старалась вспомнить имя нового знакомого, - Михаил Павлович, но разве вы не должны прежде спросить разрешения у папеньки? Однако не старайтесь. Он ушёл со своими приятелями в зал преферанса.
Михаил был просто шокирован. Обычно девушки ради того, чтобы потанцевать с князем Воронцовым, готовы были растоптать все правила приличия. Он уже около минуты рассматривал призывную родинку на шее Александры, ему хотелось прикоснуться к ней губами. Саша, заметив это, слегка покраснела. Это не ускользнуло от глаз князя. Он еле заметно улыбнулся.

В другом конце зала стояла девушка с пухленькими полураскрытыми губками, красивыми ниспадающими локонами и большими выразительными глазами. Она наблюдала за происходящим. Она видела князя Воронцова только однажды и с того момента грезила наяву. Она мечтала о том, что будет находиться рядом с ним в качестве невесты, а затем супруги. Эта девушка была княжна Екатерина Урусова. Сейчас она бросала восхищённые взгляды на князя и с завистью смотрела на девушку, с которой он  флиртовал, точнее, пытался флиртовать. Она бы всё отдала, чтобы оказаться сейчас на её месте, любезничать и кокетничать с князем, но, к сожалению, была не в силах обратить его внимание на себя.

На балу присутствовал ещё один человек, жизни которого суждено было перевернуться в этот вечер. Это был хозяин бала – граф Дмитрий Игнатьев. Посвятив всего себя карьере, он никогда не уделял должного внимания девушкам, поэтому, в отличие от своего друга, князя Воронцова, не отличался особым проворством в этом деле. Сейчас он смотрел на своего друга с завистью, а на его очаровательную спутницу, как полагал граф, с восхищением. Он видел эту девушку впервые и уже намеревался навести о ней справки у своей маменьки, как вдруг увидел, как Михаил подошёл к ней и начал любезничать. Граф понимал, что уступает князю во многом, однако не мог противиться чувству, которое рождалось в его сердце.

Вскоре князь Илларион Забелин выиграл в карты достаточно большую сумму и не намеревался задерживаться более на балу, чтобы избежать уговоров и просьб отыграться, поскольку всегда знал меру. Да и Аннушка, Сашина няня, будет волноваться, если сейчас не остановиться. Он подошёл к своей дочери:
- Сашенька, готовься к отъезду, я уже велел подать к главному входу карету.
- Я уже готова, папенька, - сказала Саша и направилась к выходу вслед за отцом.
Михаил увидел, что его новая знакомая покидает зал, и поспешил вслед за ней. Он настиг её возле входа, где лакеи уже помогали Забелиным одеваться.
- Князь Михаил Воронцов, - представился Михаил Иллариону и поклонился.
- Илларион Степанович Забелин, - ответил тот, - чем обязан?
- Могу ли я поговорить с вашей дочерью?
- О, ну разумеется. Сашенька, я жду тебя на улице, - Илларион подмигнул дочери и вышел.
- Александра Илларионовна, прежде чем вы уйдёте, позвольте поинтересоваться, где я вновь могу вас увидеть?
Александра на секунду замялась. Она не хотела говорить князю напрямую.
- Вы знаете, князь, говорят, что свежий полуденный воздух в окружении сосен очень полезен для здоровья…, - не объяснив больше ничего, Александра поспешила выйти на улицу к папеньке, оставив Михаила одного.

Часть 5.
- Добрый день, княгиня, очень рад, что вы приняли наше приглашение, - раскланивался Илларион, - у вас прелестная дочь.
Илларион поцеловал руки дамам, а Катя сделала реверанс.
- И у вас, князь, дочь – просто прелестница, - отвечала Дарья Матвеевна.
Саша едва заметно улыбнулась.
- Прошу вас, пройдёмте в столовую, там уже накрыт замечательный обед, - Илларион жестом пригласил гостей следовать за ним.
Когда мирный стук вилок и ножей о тарелки прекратился, завязалась лёгкая беседа.
- … И что же вы, князь, всё время держали такое сокровище в деревне?
- О, поймите, Дарья Матвеевна, я боялся, что её украдут. Впрочем, такие мысли, должно быть, посещали и вас, - они вдвоём слегка засмеялись.
- Должно быть, наши девочки стесняются сплетничать при стариках, - произнесла Дарья Матвеевна.
- Ну, сами понимаете, секреты… Может, вы пойдёте в гостиную и там посекретничаете без нас? – спросил Сашу Илларион.
- Да, папенька, конечно, - любезно ответила Саша, и вместе с Катей направилась в гостиную.

- Александра Илларионовна, - начала Катя.
- Что вы, прошу вас, к чему называть друг друга по отчеству, коли мы одного возраста?
Александра изобразила самую доброжелательную улыбку, на которую только была способна. Катя тоже старалась сделать всё, чтобы как можно скорее увидеться с князем Воронцовым.
- Вы правы, Александра. Вы знаете, я видела вас на балу у Игнатьевой. На вас было такое прелестное изумрудное платье…
- Ну что вы, Катя, право, не стоит…
- И с вами рядом был такой привлекательный молодой человек… - Катя решила сделать вид, что не знает Михаила, - скажите, это ваш жених?
- Князь Воронцов? – Саша рассмеялась, но не громко и вульгарно, а скорее ласково и притворно, - о нет… Мы впервые познакомились на том балу.
Саше было трудно говорить о Мише. Она старалась сделать вид, что он ей абсолютно безразличен, как и любой другой мужчина. Однако когда Катя выказала подозрение, что он её жених, щёки Саши покрылись едва заметным румянцем. К счастью, скорее для Александры, Катя этого не заметила.
- А что же вы, Катя… - Саша попыталась переменить тему разговора, - у вас уже есть жених?
- Нет, к сожалению, нет, но я влюблена… И надеюсь, что в скором времени мы будем помолвлены.
- Очень рада за вас, - произнесла Саша, - не составите ли вы мне компанию завтра в полдень в городском парке? Я каждый день там бываю, очень рада буду увидеть вас там.
Саша не хотела идти туда одна, она боялась нового разговора с Михаилом, но не видеть его тоже не могла.
- Спасибо за приглашение, княжна, я с радостью его принимаю…

Из столовой вышли княгиня Урусова и Илларион Забелин.
- Спасибо за чудесный приём, князь, - с улыбкой проговорила княгиня, - но нам пора. Ещё следует нанести пару визитов.
- Помните, Дарья Матвеевна, двери моего дома всегда открыты для вас, - Илларион поклонился, - а наши девочки, кажется, уже сдружились.
- Дай Бог, Илларион Степанович… Катя, собирайся, мы уезжаем.
- До завтра, Александра, - произнесла Катя.
- Всего доброго, княжна, - ответила Саша.

Дверь за Урусовыми захлопнулась, и Саша вновь могла погрузиться в свои раздумья.