А в это время где-то в Петербурге один человек точно знал, что мучения Михаила далеки от финала, и даже не достигли экватора. Неизвестный сидел в маленькой комнате, несмотря на свет нескольких канделябров, было очень темно, так как шторы в любое время суток оставались плотно задёрнутыми. Он склонился над шахматной доской, и напряжённо рассматривал диспозицию чёрных фигур.
- Каков же твой следующий ход, Мишель? Ты жив, как и всегда, это ясно, убивать тебя я и не собирался, только напугать, и увидел, увидел страх в глазах! Страх не за себя, за неё, но всё-таки ты нашёл новую любовь, и хочешь быть счастливым. Нет, ты будешь мучиться так, что перестанешь бояться смерти, она тебе благом покажется! Смерть — слишком мягкое наказание за то, что ты сделал. А вот более суровую кару пока никак не могу придумать. Чего ты, победитель и везунчик Мишель Воронцов, боишься больше всего на свете? Может, сам подскажешь, как лучше тебя наказать? Чтобы кара была адекватна тому, что ты заставил сделать Анну. Заставил её спасти твою никчёмную жизнь! Да, да, я целился в тебя, и попал в неё по трагической случайности… Хочешь сказать, я сам убил свою любимую женщину?! Нет, это сделал ты, ты влюбил в себя Анечку, она попала в плен, и так и не смогла освободиться, любовь к тебе стоила ей жизни, заставила принести себя в жертву!
Он взял в руки маленький портрет Анны, и сосредоточенно смотрел на него несколько минут, глаза его горели огнём безумия. План мести, как мозаика, понемногу начал складываться в его голове.
- Любовь моя, подожди ещё немного, скоро ты будешь отомщена, обещаю тебе. Мишель заплатит, заплатит за твою смерть самым дорогим, добровольно отдаст мне это сокровище. А если будет упрямиться, всё равно потеряет его. Он не заслуживает счастья, и самой жизни не заслуживает, потому что должен был умереть пять лет назад! Это ты должен был умереть тогда, ты, а не она! — яростно крикнул неизвестный, воображая, что злейший враг находится рядом, по другую сторону доски. От слов быстро перешёл к действиям: подгоняемый жуткими проклятьями, острый нож рассёк воздух, и вонзился в спинку пустого кресла…

- К сожалению, ключ найти так и не удалось…
- Ничего страшного, я ещё вернусь, чтобы разобраться с этим. («Главное, теперь знаю, где находится разгадка: дверь заперта, а значит, никуда тайна от меня не денется») А сейчас уже нужно ехать, если хочу успеть в Петербург вовремя.
- К отъезду всё готово, ваше сиятельство!
- Отлично, только прежде я должен сделать кое-что важное… Не могу уехать, не простившись с ней…
Слуга молча поклонился и ушёл, он знал, что речь идёт о трагически погибшей несостоявшейся хозяйке Отрадного. Миша пошёл в отдалённую часть сада, там, в одном из самых живописных мест, похоронена его жена. Могилу украшала статуя в виде ангела. Он опустился на колени, и тихо заговорил, с трудом сдерживая слёзы:
- Любимая моя… Вот я и пришёл… Всегда знал, что обязательно вернусь к тебе,… Прости, что не сделал этого раньше. Даже сейчас, после всего, что случилось, заставляю ждать, но ты смиренно ждёшь, как и прежде… Не думай, будто я сбежал в Европу, чтобы забыть тебя, да, да, именно сбежал, а не уехал, это было бегство, бегство от самого себя. О тебе помнил каждую минуту, переживал заново счастливые моменты, пусть их было немного, но каждый — это бесценная драгоценность, буду вечно хранить их в памяти. И всегда любить только тебя одну, как поклялся перед алтарём… Для меня ты жива по-прежнему, ты рядом, и сейчас слышишь меня, я это чувствую. Видишь этот медальон, берегу его, как обещал. Знай, что ни одна женщина не займёт твоё место в моём сердце. Саша… Ты, конечно же, знаешь о ней, ангелам с неба видно всё. Она помогает мне, это трудно объяснить… Вместе с ней я забываю о своей боли, и на душе становится так легко, но я не люблю Сашу, нет, не могу тебя обманывать, может быть, и люблю, не знаю… Чувства — это лабиринт, в нём так легко заблудиться. Представляешь, вы так похожи, как две капли воды. Когда увидел Сашу в первый раз, подумал, что кто-то на небесах сжалился надо мной и исполнил мечту: вернул тебя. Ей нельзя находиться рядом со мной, это слишком опасно, ОН решил, что я люблю Сашу, и теперь охотится за ней. В неё стреляли, но я оказался рядом и принял пулю на себя… Совершил то, что не смог сделать для тебя… Прости, прости меня, родная. Та пуля должна была стать моей. Почему ты мне помешала?! Почему спасла жизнь?! Нет, не осуждаю тебя и понимаю, за любимого можно и нужно отдать жизнь, если того требуют обстоятельства, и другого выхода нет. Но это должен был сделать я, сейчас остаётся только горько сожалеть, ненавидеть и проклинать себя за трусость!
Даже если я на самом деле люблю Сашу, это не даёт мне права быть с ней, быть счастливым, хотя Саша влюблена в меня. Я не имею права на счастье, потому что всех окружающих людей сделал несчастными: тебя, Веру, Ольгу и многих других девушек, свою мать, и даже отца, которого так любил… Знаю, он никогда не любил маму, кажется, была другая любовь, поэтому часто говорил о том, как важно найти девушку твоей судьбы, тогда я не слушал, только сейчас понимаю… Девушкой его судьбы была не мама, поэтому отец так настойчиво хотел развестись, но так и не сделал этого. Из-за меня не сделал, понимаешь, из-за меня, возможно, отказался от своего счастья ради меня!
И по отношению к Саше это непорядочно, я не могу так подло поступить с ней, пользоваться её чувствами только для того, чтобы на короткие мгновения возвращаться в прошлое, к тебе, любовь моя. Волновать её неокрепшую душу, давать ложную надежду на возможное счастье, которое на самом деле только красивая иллюзия. Она совсем ещё дитя, маленькая девочка, мечтает о настоящей любви, о волшебной сказке, где есть прекрасный принц, но я никак не могу быть им, и дать Саше то, чего она заслуживает. Поэтому для нас обоих будет лучше забыть друг друга, я постараюсь и сделаю так, чтобы она сама не искала встреч со мной. Понимаю, что причиню боль её сердечку, но время лечит все раны. Я ведь прав, пожалуйста, не молчи, поговори со мной, скажи, что я прав…
Аня, наблюдавшая за ним с небес, только тяжело вздохнула.
«На самом деле ты меня не отпустил, Миша… Говоришь о клятве… Она даётся при жизни, а нас с тобой уже разлучила смерть. Я умерла, а ты жив, нас не поменять местами, и нужно принять это, смириться, научиться жить дальше без меня. Но ты такой упрямый, не хочешь этого, и связываешь себя со мной нитями чувств, обещаний и клятв, пойми, ничего этого не нужно, не надо жертв, я хочу только одного: чтобы ты был счастлив. Тебе нельзя ломать свою жизнь из-за меня, иначе моя жертва станет напрасной. Очень больно от того, что на самом деле я не смогла спасти тебя: ты жив, но отказываешься от жизни, и даже не существуешь, заблудился где-то между прошлым и настоящим, лишаешь себя будущего. Тот выстрел убил тебя, а не меня, я умирала легко и спокойно, зная, что выполнила свою миссию, а сейчас стала скитающимся призраком, и мне больнее, чем тогда. Больно и страшно, страшно видеть тебя таким, похожим на призрака, тень. Ты медленно убиваешь себя каждый день, и этим причиняешь страдания мне, видя, как ты мучаешься, я не могу обрести покой, прихожу к тебе во сне, только для того, чтобы сказать: «Отпусти меня и будь счастлив». Лучше бы ты забыл меня, не устану просить об этом все силы, какие есть в другом мире. Ты прав, я вижу всё, знаю все твои мысли и чувства, Сашу ты по-настоящему любишь, а я тебе только мешаю, вернее, память обо мне и чувство вины. Забудь меня, пожалуйста, а за Сашу борись, борись за счастье, право быть счастливым есть у каждого, никто и ничто не может его отнять. Главное — начать бороться, не отступать, не сдаваться, как бы трудно ни было, и тогда победишь. Важны и все последующие шаги, но если не сделать первый, так и останешься стоять на месте. Миша, я хочу, чтобы ты был счастлив, и верю, что счастье тебе подарит моя сестрёнка».
«Павел Сергеевич, как вы думаете, Миша меня услышал, услышал хоть что-нибудь?»
«Не знаю, я ведь так же, как ты, узнаю сына заново, он сильно изменился, сейчас уже не вижу в нём того мальчишки с лучистыми глазами. Время покажет и расставит всё на места».
Миша молча стоял перед могилой, и не думал ни о чём, время для него вдруг остановилось, только слёзы стекали по щекам. Он ждал, что она заговорит с ним, и боль уйдёт, как это случалось прежде, ждал какого-то знака, терпеливо и смиренно. И дождавшись его, прошептал:
- Я понял твой ответ, любимая, но боюсь, боюсь этого первого шага, боюсь довериться сердцу. Потерял тебя, и теперь боюсь любить, наверное, испугался на всю жизнь.

Никита получил письмо от Миши с просьбой срочно приехать в Орловку. Друзья встретились.
- Мишель, что случилось, я так волновался, когда пришло твоё письмо?! Ты писал, что нужно приехать срочно, сразу бросил все дела и примчался, как только смог. Чем могу тебе помочь? «Похоже, он всё-таки согласился принять помощь в решении «проблемы».
- Не надо волноваться, со мной всё в порядке, цел и невредим, как видишь. Помощь мне нужна, но не та, о которой ты подумал.
«Тяжело общаться, когда друг читает твои мысли…» — с грустью подумал Никита.
А Миша невозмутимо продолжал, и когда подошёл к самому главному, в глазах загорелись весёлые огоньки.
- Как ты знаешь, у кузины Ольги через три дня день ангела… (« Это Её день, Саша и есть ангел, самый прекрасный из всех») и я приготовил ей подарок…
- Это естественно, ведь ты любишь её…
- Не надо об этом сейчас, послушай, что я хочу сказать…
- Позволь поинтересоваться, что именно ты ей подаришь? Подарок должен быть особенным, ведь Саша разительно отличается от других девушек. Возможно, поэтому ты и обратил на неё внимание.
«А действительно, почему Саше удалось обратить на себя его внимание? Судя по тому, что мне рассказывал Дмитрий, завоевать Мишеля очень непросто, и многие девушки терпели поражение. Игнатьев судит предвзято, но не может же он постоянно искажать факты. Чем же она его покорила? Здесь не только любовь, но и что-то ещё, какая-то особенная связь, что ли… И откуда у него это желание постоянно оберегать Сашу от всего и ото всех? Интуиция подсказывает, что, если распутать этот клубок, то возможно понять причины превращения в человека, потерявшего половину сердца…»
- Да, ты прав. Саша особенная, и заслуживает особенного подарка, соответствующего ей по характеру, и он уже приготовлен…
«Никита, при всех твоих аналитических способностях и интуиции ты ни за что не догадаешься!» Миша хитро улыбнулся, и приготовился услышать версию загадочного подарка, заранее предполагая, что она будет не верна. Орлов около минуты морщил лоб и сосредоточенно думал, а потом резко щёлкнул пальцами, и глаза его засияли.
- Я знаю, это шпага! — выпалил он, и готов был с минуты на минуту принять лавры победителя.
- Нет, не угадал, шпага у Саши уже есть, и я сам обучал её фехтованию, то есть не её, а юношу Алексея Забелина. Мой подарок более оригинален.
Никита разочарованно выдохнул и спросил:
- Если это не шпага, тогда что? Говори скорее, мне так интересно! Твои идеи для наших проделок всегда были потрясающими, до такого даже я додуматься не мог! Невозможно представить, что ты задумал, но ясно точно: это вызовет фурор.
- Разумеется, не мог додуматься, ты же у нас теоретик-аналитик, всё просчитываешь до мелочей. А я практик-экспериментатор, люблю рисковать…
- И поэтому очертя голову бросаешься в любые авантюры! — закончил его фразу Орлов. — Из которых мы тебя непременно вытаскиваем! («Поможем и в этот раз, во всяком случае, я и Павел»)
Друзья рассмеялись, весело и беззаботно, как в детстве.
- Ладно, пойдём, прогуляемся, заодно удовлетворю твоё любопытство…
Они зашли в пустую заброшенную конюшню.
- Кстати, почему она пустует, где красавцы-ахалкетинцы Гордый и Принц? Остальных ты, наверное, продал, но эти жеребцы — твои любимцы.
Никита сразу же стал серьёзным и напрягся.
- Не хочу говорить об этом, давай уйдём отсюда.
- В чём дело, Никита? Что-то не так? — Миша уловил перемену в друге, и старался распознать её причину.
- Атмосфера здесь гнетущая. А разведением лошадей я больше не занимаюсь.
- Почему? Ты же любишь их даже больше, чем я, от тебя перенял эту страсть…
- Любил… Но со временем всё меняется. Страсти полностью тебя захватывают, заглушают разум, и это приводит к плохим последствиям.
- Если хочешь, мы уйдём, а вот и подарок, — Миша указал на Звёздочку, которая вела себя тихо, и как бы старалась не выдавать своего присутствия. Здесь же был и Гром, сначала Никита их не заметил.
- Ты решил подарить Саше Звёздочку?! Это самая плохая из твоих идей, Мишель.
- Почему плохая? — искренне удивился Воронцов.
- Сам же прекрасно знаешь: у этой милой кобылки очень тяжёлый характер, она только внешне белая и пушистая, а внутри настоящая бочка с порохом, никогда не знаешь, в какой момент взорвётся и выкинет что-нибудь.
- Понимаю, о чём ты, но не надо наговаривать, «бочка с порохом», она просто не хотела со мной расставаться, вот и вся причина её чудачеств.
- А сейчас, думаешь, захочет? Лошадиные «чудачества» могут дорого обойтись людям, — в последнюю фразу Орлов вложил частицу своей боли. Миша был так захвачен своей идеей, что даже не услышал.
- Я уже основательно с ней поговорил, всё объяснил, и думаю, Звёздочка поняла. Они с Сашей идеально дополнят друг друга. Всё будет хорошо.
- Ну да, конечно, Мишель, ты же мастер разговаривать с лошадьми! С этими дикими, безмозглыми тварями, подчиняющимися слепым инстинктам! — раздражённо кричал Орлов, выплёскивая свою боль. Миша прочёл в его глазах сильную злобу и горечь, в своей жизни ему уже приходилось сталкиваться с людьми, озлобленными на весь мир, глубоко затаившими какую-то обиду. В первые годы после гибели Анны он сам был близок к такому состоянию. Однако своего друга видел таким впервые, это вызвало шок, Миша серьёзно испугался за него.
«Что с ним случилось? Откуда взялась в нём эта ненависть к лошадям? Раньше так любил их, а сейчас ненавидит! За что? Ясно одно: Никиту что-то мучает, какая-то боль, и война здесь ни при чём. Не только у меня есть проблемы, видимо, свои он скрывает даже лучше, чем я. До сих пор ничего не видел, кроме самого себя, думал, только тебе одному тяжело живётся в этом мире! Нельзя быть таким эгоистом, Мишель, нельзя! Затронул запретную для него тему, терзал душу, даже не понимая, что делаю! Со мной другие поступали так же: пытались всё узнать, вытащить мальчишку из клетки, чтобы просто посмеяться, удовлетворить любопытство, получить пищу для сплетен. И сейчас что-то похожее я сам проделал со своим лучшим другом! Пусть и не хотел, но всё-таки сделал! Сердца у тебя точно нет, раз ничего не почувствовал, чёртов эгоист. Теперь мой черёд помочь ему, только прежде нужно выяснить все подробности, иначе сделаю ещё хуже. Кого бы расспросить, что случилось? Ольгу? Нет, не думаю, что Никита стал бы доверять ей такие вещи, они не настолько близки. Она не из тех женщин, которые умеют говорить по душам, во всяком случае, со мной не делала этого ни разу, в отличие от Веры. Да и никакого разговора у нас не получится. Что же делать? Теперь язык не поворачивается спросить его об этом».
Зная его взрывной характер, Миша решил, что самое правильное сейчас — ни о чём не спрашивать, и тактично промолчать. Никита постепенно отходил, думая: «Как жаль, что тебя не было с нами тогда, как знать, может быть, ты и с Принцем поговорил бы… Или хотя бы удержал меня от этой страшной ошибки…»
- Знаешь, Никита, я собирался попросить тебя об одной маленькой услуге, но сейчас даже не знаю, могу ли…
- Миша, извини, что накричал на тебя, честное слово, я не хотел, ты здесь ни причём. Проси о чём хочешь, и не волнуйся так сильно.
Воронцов собрался с духом, вооружился тактом, и начал очень осторожно, представляя, что идёт по минному полю.
- Пойми, я бы ни за что не стал тебя тревожить, если бы мог сделать всё сам. Увы, такой возможности нет. Существуют серьёзные обстоятельства, которые мешают…
- Говори конкретно, что нужно.
- Хорошо. Ты же будешь на именинах Саши,… Передай ей подарок и скажи,… Нет, лучше ничего не говори…
- Почему я должен это делать, ведь подарок от тебя?
- Потому что мне запрещено появляться в доме Забелиных.
- Из-за того скандала?
- Нет, есть более важная причина.
- Какая?
- Вражда. Да, ты не ослышался, семейная вражда, сам я узнал о ней недавно, в тот день, когда приходил принести Саше свои извинения, на обратном пути неожиданно столкнулся с Забелиным. И такое началось: он осыпал моего отца проклятьями, и перебросил эту ненависть на меня, грозился убить, если подойду к его дочери.
- А за что он так ненавидит твоего отца, что даже после смерти проклинает?
- Сам не знаю, единственное, что понял из его слов, так это то, что вражда как-то связана с самоубийством, и обязательно выясню, в чём именно заключается эта связь. Когда-то они были лучшими друзьями, а потом, как утверждает Забелин, мой отец предал его, это всё, что мне известно.
- Вражда… Прямо как Монтекки и Капулетти, только современные российские.
- Пойми правильно, дело не в том, что я опасаюсь за свою жизнь, его угроз я не боюсь, просто не хочу, чтобы праздник Саши был омрачён публичным скандалом.
- Согласен, где публичный скандал, там и дуэлью запахнуть может. Удивляюсь, как ты выдержал все оскорбления и не вызвал его? Память отца для тебя — святое. И дело в том, что не было свидетелей? Поэтому вы решили забыть об инциденте?
- Нет, здесь другое, что-то необъяснимое, ты в такие вещи не веришь, я думал, что просто сгорю от гнева, слушая всё это, и уже был готов бросить вызов, кто-то будто бы просил меня об этом, причём так настойчиво, даже не просил, а требовал. Но в последний момент подумал о Саше, и только благодаря ей остановился.
- Странные вещи с тобой творятся, Мишель, тот бред был из-за ранения, а сейчас сам заявляешь, что голоса какие-то слышал…
- Успокойся, я ещё не сошёл с ума. Прошу, пожалуйста, доставь подарок Саше, и пусть все думают, что он от тебя.
- Хорошо, сделаю то, о чём ты просишь, так и быть, помогу несчастному Ромео. Полагаю, ей я должен сказать правду.
- Нет, не должен, пусть Саша остаётся в неведении, это прощальный подарок. Между нами всё кончено, хотя ничего и не начиналось.
- Извини, конечно, но ты сам в этом виноват.
- Знаю, на это есть причины.
- Мы забыли об одной важной детали: твоя Звёздочка не станет меня слушаться, и обязательно покажет себя не с лучшей стороны. Что тогда? Пойми, это может быть опасно для Саши. Никто, кроме тебя, не может справиться с этой дикаркой.
- Не переживай, я тоже буду там, единственное, что нужно, это то, чтобы Звёздочка видела меня.
- Ну, если ты так уверен, тогда договорились, только учти: вся ответственность за Сашу ложится на тебя.

Отредактировано Кассандра (2018-02-25 03:08:22)

Вечером стали съезжаться гости, Александра сама приветствовала каждого, мило улыбалась, благодарила за комплименты, которые и в самом деле сыпались как из рога изобилия. Всё было стандартно, за исключением одного обстоятельства: мужчины вдруг снова стали необычайно галантными и обходительными, каждый старался произвести как можно более приятное впечатление на очаровательную именинницу. Она снова стала для всех образцом совершенства. Саша никак не могла понять причину произошедшей перемены, но быть в центре внимания ей нравилось, это помогало забыть обо всём. Причина же была проста: кто-то очень вовремя пустил слух о её разрыве с Воронцовым, причём, изобразив всё так, будто Забелина сама с ним играла, и, наигравшись вволю, хладнокровно бросила. Такой поворот событий очень понравился, и ещё сильнее разжёг интерес к ней.
Саша прогуливалась по залу, вопреки всем запретам, глаза искали того, кого здесь в принципе быть не может. «Здесь так много людей, чувствую себя одинокой, потому что они для меня чужие, не знают, какая я на самом деле, и чего в действительности хочу, им вполне достаточно маски счастливой именинницы, что ж, придётся её носить. Сегодня праздник, всем полагается веселиться, а мне тем более, даже если нет желания».
Она увидела среди гостей Катю Урусову, и не самое замечательное настроение поползло вниз.
«Что она здесь делает? Кто сюда позвал эту змею? Хочешь испортить мне вечер, но тебе это не удастся, так и знай! И почему я так реагирую на неё? Катя мне ничего плохого не сделала… Может быть, дело в её брате-заговорщике? Кстати, сейчас самое время заняться главным — заговором и расследованием смерти маменьки. Это звенья одной цепи. Само собой ничего не выяснится, никому, кроме меня, правда не нужна. Илья Урусов, как же к нему подобраться… Может, через сестру? Но придётся делать вид, будто общение с ней мне приятно, и даже стать с ней лучшими подругами… Не очень хорошая перспектива, но ради дела стоит попробовать».
Саша тепло поприветствовала княжну, в ответ звучали поздравления и похвалы за прекрасно организованный вечер. Через пару минут они уже непринуждённо разговаривали на обычные светские темы, как будто давно знают друг друга. Стороннему наблюдателю это могло показаться хорошей дружбой. Так мог подумать кто угодно, но только не Ольга Орлова, эта картина вызвала глубокое неприятие и желание поскорее прекратить пытку Саши.
Так и не дождавшись ответа на слова: «Позволь, я ненадолго украду кузину», Ольга быстро схватила Сашу за руку и отвела подальше. Катя успела только слегка кивнуть, и пристально наблюдала за ними, обдумывая произошедшее. «С чего это вдруг её заинтересовал мой бестолковый братец Илья? Когда они успели познакомиться? Раньше девушки совсем его не замечали, да и он не особо переживал, с головой ушёл в свои дела. А тут вдруг возникла эта Забелина, и проявляет такой живой интерес! Чем же он вызван, что она нашла в Илье? А Мишель как же? Чем-то не угодил? Хотя мне это на руку, надо найти Илюшу, чтоб обрадовать. Вот только Игнатьев не обрадуется неожиданному сопернику…»
- Саша, о чём ты так оживлённо болтала с Урусовой?
- О жизни… «Илья где-то здесь… А тот, второй, вдруг они вместе снова что-то замышляют?»
- Мне очень не нравится эта твоя странная дружба с Катей. Держись от неё подальше, если не хочешь для себя неприятностей.
Саша это выслушала, и хладнокровно ответила:
- Если не делить с ней мужчин, то вполне можно изредка нормально общаться.
- Не делить мужчин,… А Воронцов как же?
- А что Воронцов? Причём здесь он? — Саша гордо вскинула голову вверх, и отвернулась от Ольги, сосредоточилась на Кате, которая уже шепталась о чём-то с братом. «Ах, как жаль, что я не умею читать по губам!»
- Поговаривают, у них роман, всё куда более странно и запутанно, чем обычно, непонятно: то ли она на нём свои чары испытать решила, то ли Воронцову не хватает «королевской кобры» в своей коллекции? В общем, сошлись два одиночества, которые давно друг друга искали, некоторые считают их идеальной парой, интересно посмотреть, что из этого выйдет. Любители подобных историй принимают пари на то, удастся ли Кате женить его на себе, или хотя бы продержаться дольше, чем остальные.
- Если ты думаешь, что меня это волнует, то ошибаешься: наш неудавшийся спектакль окончен, и теперь каждый живёт своей жизнью. Воронцов ухаживает за Катей, ну и пусть, если ему это нравится, не понимаю, каким образом это касается меня?
- Но ты же, кажется, любишь его? — нерешительно спросила Орлова, она слушала речи кузины, и не верила своим ушам.
- Люблю… Кто тебе сказал такую глупость? Или я обязана воспылать чувствами только из-за того, что Воронцов однажды спас мне жизнь?! Есть масса других, менее затратных, способов выразить благодарность, я свой счёт уже оплатила, и более ничем ему не обязана. Хочу, чтобы ты запомнила раз и навсегда: Воронцов меня нисколько не интересует… И остальные мужчины тоже, они только играют нами, как куклами, но с меня хватит. Никому не позволю обращаться с собой, как с игрушкой, которую можно поломать и выбросить.
- Похоже, ты начинаешь взрослеть, Сашенька, что ж, рада за тебя, но не надо быть такой категоричной, не все молодые люди такие, как Мишель… Например, Дмитрий — полная противоположность «другу». Они настолько разные, даже не понимаю, что их может связывать?
- Вы с папенькой будто сговорились, он тоже говорил о Мите, интересовался тем, как я к нему отношусь. К чему всё это? Что вы там замыслили за моей спиной?
- Ничего, Сашенька, ничего такого, о чём ты подумала. Илларион Степанович имеет право знать, с кем ты общаешься.
- Никита опять задерживается по делам службы? Или вы снова разругались?
- Нет, что ты, он обязательно придёт, готовит тебе сюрприз, вот и задержался немного.
- Сюрприз, ах, как же я их люблю! А ты случайно не знаешь, в чём он заключается? Только не обманывай, признавайся!
- Честное слово, Сашенька, я не знаю, и заинтригована не меньше, чем ты.

Илья и Катя стояли чуть поодаль. Сестра заметила, что он не сводит глаз с Александры, и убедилась в правильности своей догадки. «Братишка и в самом деле влюбился в неё по уши. Надо бы помочь ему, «любящая» сестра именно так и должна поступить… Ой, до чего же смешная пара из них получится!»
- Ну, что ты стоишь? Смотришь на неё, как кот на миску сметаны, любуешься издалека, вместо того, чтобы съесть! Даже не представляешь, насколько глупо ты выглядишь, а впрочем, все влюблённые выглядят ужасно глупо.
- С чего ты взяла, что я влюблён? Не мешай мне, лучше иди к своим ухажёрам, пока они от скуки не сели за карты.
- Ах, вот ты как со мной, я пришла тебя обрадовать, а ты меня прогоняешь?
- Обрадовать… Странно, обычно слышу от тебя только плохое. Чем же ты хочешь меня обрадовать?
- Хотя бы тем, что объект твоей страсти, княжна Забелина, спрашивала о тебе.
- Спрашивала?
- Удивлён, сам этого не ожидал, верно?
- Не ожидал…
- Поздравляю, Александра проявляет к тебе живой неподдельный интерес.
- И что… Что ты ей сказала?
- Правду… Сказала, что ты здесь.
- Зачем? Ты всё испортила, не нужно было! Уйди, оставь меня в покое!
- Я думала, ты обрадуешься, наоборот, стал чернее тучи. Ради тебя так старалась её заинтересовать, говорила о тебе только самое хорошее, и сейчас, когда нужен шаг с твоей стороны, ты пятишься назад. Вместо того, чтобы впустую пялиться на неё, лучше пойди и пригласи на танец.
- А если она откажет?
- Не бойся, не откажет, в такой день Забелина больше принадлежит другим, чем самой себе.
Саша с радостью приняла приглашение Ильи, так как сочла это отличной возможностью познакомиться с ним поближе, и выведать то, что ей нужно, любыми способами. Это означало пойти на обман, переступить через себя ради цели, казалось, что она сможет, да и выбора особого нет, единственное оружие девушки — это красота, нужно уметь им пользоваться. Как ни странно, прекрасно зная о том, чем занимается Илья, Саша, к своему удивлению, заметила, что совсем его не боится. Урусов только в этот момент начал понимать, какое оно, настоящее счастье: он танцует с девушкой, которая совсем недавно была несбыточной мечтой, далёкой звездой, до неё невозможно дотянуться, а сейчас Саша так близко, и улыбается только ему одному.

Отредактировано Кассандра (2018-02-28 03:01:41)

Любопытствующие гости последовали примеру Саши, которая первой выбежала на крыльцо, и вдруг поняла, что исполнились сразу два желания, а не одно. Она остолбенела, увидев Михаила, сосредоточив свой взгляд на нём, не сразу заметила самого подарка — очаровательную лошадку. Мише хотелось сказать ей что-нибудь приятное, хотя бы самое обычное поздравление, но вместо этого приходилось, используя все свои актёрские способности, изображать, сколь обременительна и неприятна ему эта почётная миссия. Тишина, которую двое считали вечной, длилась совсем недолго, на счастье Миши, явились спасители в лице Никиты и шокированных гостей, которые наперебой принялись выражать восхищение, и делиться впечатлениями по поводу оригинального подарка.
- Спасибо, что присмотрел за ней, Мишель, более не стану тебя задерживать, вижу, что торопишься, теперь можешь отправляться по своим делам.
Воронцов отдал Орлову поводья, и поспешил уйти, но успел поймать злобный взгляд Иллариона Забелина. Другие тоже были раздосадованы, и разделяли праведный гнев отца именинницы. Больше всех зол был Дмитрий. Приподнятое настроение, в котором он пребывал с самого начала дня, предвкушая объяснение Сашеньке в любви, вдруг пропало. Стоило только увидеть, с каким обожанием Александра смотрит на Михаила, тут же приходило понимание того, что шансы Мити добиться взаимности равны нулю, и даже шагнули за отрицательный рубеж.
- Ну что же, Звёздочка, познакомься, это — милая девушка Саша, с этой минуты она твоя хозяйка.
- Хозяйка… Вы сказали хозяйка?… Это же значит, что я… То есть что она… — лепетала восторженная Сашенька.
- Да, Звёздочка теперь ваша, уверяю вас, она тоже рада знакомству.
- Это самый лучший подарок из всех, какие я когда-либо получала! Спасибо, вы даже не представляете, что сделали, вы исполнили мою мечту! Папенька, поглядите, какая она хорошая… Настоящая принцесса!
- Она так прекрасна… — прошептал Миша, думая, что никто его не слышит.
- Согласен с тобой, Мишель, Никита хорошо разбирается в лошадях, — раздался голос Дмитрия за спиной.
Воронцову очень захотелось позлить друга, и ответить какой-нибудь колкостью.
- Игнатьев, ты что, ничего не понял?! Я говорил вовсе не о лошади, а об Александре! Если тебя хорошенькие кобылки интересуют больше, чем девушки, я только рад, что соперничать не придётся!
«Это я тебе ещё припомню! Вот увидишь!» — думал разозлённый Игнатьев.

- Ну, что же вы, Александра Илларионовна, подойдите к ней, не бойтесь!
- Я совсем не боюсь, просто не верю своему счастью. Разве друзей можно бояться? А я уверена: мы с ней станем лучшими подругами.
- Видите, Звёздочка думает так же, но хочу предупредить: временами она показывает свой сложный характер.
- Ничего страшного, я тоже девушка с характером.
- Извините, Никита Андреевич, жаль вас расстраивать, не примите это на свой счёт, как неуважение, но нам придётся её вернуть… — неожиданно произнёс Забелин.
- Что?! Папенька, вы не можете так поступить! Звёздочка останется со мной, она моя, вы не имеете права решать её судьбу! Она не какая-то вещь, которую можно просто так вернуть, а живое существо! Звёздочка, ты же не хочешь возвращаться к прежнему хозяину? Я правда тебе понравилась?
Саша обратилась к ней напрямую, посмотрела в глаза, и почувствовала ответ.
- Вот видите, она против этого, и очень хочет остаться со мной!
- Александра, Звёздочка — всего лишь неразумное животное, и не может говорить. Оставь свои фантазии.
- Ничего вы не понимаете и не видите, животные всё чувствуют, и тоже говорят, но не всем дано понять их язык. Лошади совсем как люди, и даже лучше некоторых, потому что никогда не притворяются, и не скрывают свою сущность!
- Понимаю, как ты огорчена, но причина так поступить есть, и она серьёзная. Саша, ты не умеешь ездить верхом… Я просто боюсь за тебя.
- Я обязательно научусь, обещаю вам, стану самой лучшей наездницей, только не отнимайте у меня Звёздочку! Пожалуйста…
Отец сдался, он слишком любил свою дочь, чтобы отказывать ей в чём-то, тем более, он не хотел расстраивать её в праздник.
- Хорошо, дочка, только кто же будет с тобой заниматься?
- Не волнуйтесь, я знаю подходящего человека, — пришёл на помощь Саше Никита. — Он ладит с лошадьми даже лучше, чем я, иногда кажется, что они гораздо ближе для него, нежели люди. А тренироваться Саша может у нас в имении, это недалеко, вы можете в любой момент навестить дочь.
- Что ж, если вы готовы поручиться, что с Сашей всё будет в порядке, то я согласен.
- Ну, вот и договорились. Пока я заберу Звёздочку к себе, но вы можете приехать уже завтра, и приступить к занятиям.
- Никита Андреевич, позвольте спросить, а этот загадочный человек… Кто он?
- Саша… У вас будет возможность самой спросить его, о чём сочтёте нужным.
«Полдела сделано, но впереди самое трудное — рассказать об этом Мише, и уговорить. Тут уж я позиций не сдам, буду настаивать до последнего. В конце концов, это была его идея, пусть сам отвечает за последствия».
«Уж я-то знаю, кого Орлов так расхваливает, Мишеля, конечно же! И в чём состоит план, тоже понятно. Правила честной игры ты всё-таки нарушил: используешь дружбу с ним ради того, чтобы видеться с Сашей под благовидным предлогом. А чего же от тебя ждать, всегда использовал людей, и сейчас продолжаешь. Почему я один вижу это, а Саша и Никита так слепы?! Посмотрим, что скажет её отец, когда узнает, кому доверил жизнь дочери…»
После того, как действо завершилось, гости торопились вернуться в особняк. Радостная Ольга подбежала к Никите.
- Поздравляю, дорогой, ты был великолепен! Так порадовать Сашеньку, давно не видела её такой счастливой! Смотрю на неё, и душа радуется!
- Оленька, честно, я и не надеялся тебя порадовать, давно не видел, какая у тебя красивая улыбка.
«Оказывается, путь к сердцу моей жены лежит через кузину! Вот это открытие так открытие! Что ж, приму к сведению, теперь есть ещё мотивация серьёзно поговорить с Мишей и убедить его, что избегать Сашу всю свою жизнь он не сможет».
Александре не хотелось возвращаться в дом, танцы и светская болтовня очень утомили, мысленно девушка уже представляла себя настоящей амазонкой. Спасение от однообразной скуки и надоевших поклонников пришло неожиданно.
- Илларион Степанович, понимаю, что это не очень ловко, но прошу, позвольте мне поговорить с Александрой Илларионовной наедине,… Мы немного прогуляемся, и сразу же вернёмся.
- Конечно, конечно, Дмитрий Антонович, не вижу в этом ничего плохого, говорите. Дочка, а ты согласна прогуляться с графом?
- Конечно, папенька, зачем вы спрашиваете?! С большим удовольствием!
«Митя совсем не похож на этих вымуштрованных солдатиков, которые без приказа и шагу ступить не могут. Если выбирать между ним и теми, кто сейчас в доме, то всё очевидно».
Забелин не скрывал своей радости, поскольку догадывался об истинных намерениях Игнатьева.
«Не думал, что граф решится действовать так быстро, но раз уж так случилось, не стану возражать. По правилам, прежде он должен просить её руки у меня, если всё сложится так, как я хочу, то можно забыть о традициях. Думаю, Саша согласится, лучшей партии для неё желать нельзя, да и препятствий особых к тому нет».
«Ну, вот и началась моя сольная партия, сестричка! Смотри внимательно, любуйся ювелирной работой! Откроюсь тебе с неожиданной стороны: оказывается, я тоже могу быть доброй, и соединять сердца. Вот и увидим, у кого из нас это лучше получается! Только запомни: что бы ни произошло, ты не имеешь права вмешиваться, будет тяжело, так и захочется подойти к кому-то из них и нашептать что-то… Чтоб стало легче, представь, что ты находишься в музее, сама знаешь, экспонаты нельзя трогать руками…»
- Александра Илларионовна… Я хотел сказать…
- Граф, вы что, забыли, для вас я — просто Саша.
- Саша… Позволь поздравить тебя… И прими это в знак моего уважения и преданности...
- Какая красота! — Сашенька ахнула, обнаружив в коробочке изящный браслет.
Он пришёлся впору, идеально лёг на руку.
- Он ваш… Но меркнет в сравнении с блеском ваших глаз… Никакие сокровища мира не сравнятся с вами, Сашенька!
- Не надо так… Вы меня смущаете… — прошептала Саша, заливаясь краской.
- Не думал, что правда может смутить…
- Но всё же, не стоит… Вы — мой друг, и я этим дорожу, если вмешается иное чувство, то разрушится всё, понимаете…
- Иное чувство уже существует, и оно сильнее день ото дня… Саша, я люблю вас! Люблю, всем сердцем и душой, полюбил в тот день, когда впервые увидел, и живу только вами, каждую ночь засыпаю с мыслями о вас, а утром просыпаюсь с вашим именем на устах. Люблю, знаю, что надежды найти в вашем сердце место для моей любви напрасны, но не в силах более подавлять это чувство… Молчал, сколько мог, просто любовался вами издалека, почитал за счастье, если вы скажете мне слово или улыбнётесь… Это награда, если посмотрите с укором — наказание. Я бы продолжал любить вас тайно, но это слишком трудно выдержать, разрываться между желанием признаться и страхом услышать отказ. Саша, одно ваше слово решит мою судьбу, вручаю её вам без боязни, потому что доверяю, как самому себе. Если скажете НЕТ, клянусь, что больше никогда вас не побеспокою ни словом, ни поступком, покой вашей души дороже… А мои чувства… их легко похоронить. Пожалуйста, не молчите, ответьте мне. Могу ли я надеяться, что однажды вы примите мою любовь?
В самом конце речи Митя упал перед ней на колени, покрывал поцелуями её ледяные руки. Саша стояла ни жива, ни мертва, в смятении испуганно озиралась по сторонам. Признание в любви… Она мечтала его услышать, и не предполагала, что оно может вызвать такую реакцию. Ни радости, ни печали, абсолютно ничего, пустота — это было самым страшным. Саша понимала, что не может сказать да или нет, но и молчать, глядя в карие глаза, полные надежды и нежности, было невыносимо.
«Митя любит меня! Что же делать? Что ответить, чтобы не сделать больно? Он любил меня всё это время, тайно, ничего не требуя и не надеясь… А я даже не замечала! Как же я могла не заметить, как он мучается, нужно было прекратить это сразу, не затягивая?! Конечно, я не заметила любви Мити, думала только о Михаиле, бежала за миражом, которого не существует вовсе! Он всё собой заполонил, закрыл мне глаза, и водил по краю пропасти! Слава Богу, я остановилась! Мираж, который я сама вообразила, приукрасила, возвела в идеал, но не понимала, что реальность прекраснее грёз! Она настоящая, Митя настоящий, это тот, кому я на самом деле дорога… Он любит меня такой, какая я есть, с ним не нужно притворяться и изменять своей сущности… Как же это хорошо… С ним я свободна, и могу быть счастлива, если захочу. Да... Я чувствую, теперь ошибки не будет, Митя и есть человек моей судьбы!»
«Нет, нет, нет! Саша, ты совершаешь эту самую ошибку, от которой все вы будете страдать! Услышь меня, одумайся, скажи ему «Нет»!» — кричала отчаявшаяся Лиза.
Митя уже успел пожалеть о сделанном несколько раз, надежда его медленно таяла, ожидание было мучительнее, чем те страхи, которые терзали его прежде. Он больше напоминал смертника, ожидающего казни, чем влюблённого человека.
С таким же напряжением слов Саши ждал и Миша, на самом деле он ушёл недалеко, просто спрятался за оградой, в тени деревьев. Он всё видел, слышал каждое их слово, и горячее признание послужило ему ледяной лавиной. Воронцов намертво схватился за чугунную ограду, казалось, ещё секунда, и он превратит её в пыль. Пленник никогда так сильно не желал свободы! Кроме гнева и ощущения полной беспомощности перед грядущим, он ничего не испытывал. Да, он не в силах ничего изменить, всё зависит от Саши, она сама решит. Он покорился судьбе, и обратился в слух, тишину не нарушал ни один звук, эта тишина понемногу убивала его.
- Можете надеяться, надежда должна быть всегда, её нельзя забрать у человека…
- Это значит «Да»?! Сашенька… Вы не представляете, как я рад это слышать, вы сделали меня самым счастливым человеком в мире!
Ответ Миша так и не расслышал, но ликование Игнатьева эхом разнеслось вокруг.
А последующий его поступок объяснил всё лучше любых слов. Не помня себя от радости, он притянул к Сашу к себе, и страстно поцеловал. Это было столь неожиданно, что девушка даже не стала сопротивляться. Миша истолковал всё по-своему, ему очень хотелось не верить своим глазам, но… Болезненная «правда» кричала громче, чем всё остальное.
«Саша… Сашенька… за что? За что мне такая мука? Ты сказала «да» Игнатьеву! Почему?! Ты же не любишь его… Но сказала «да», а может, любишь, просто я этого не видел, закрывал глаза на правду?! Моя Саша любит Дмитрия, и сама дала ему это понять… Забудь, она уже не твоя, никогда не была и не будет твоей! Это всё иллюзия, которую ты сам для себя создал, но пришло время всё уничтожить и бежать… Снова бежать на край света, только чтобы не видеть этого!»
Миша мгновенно сорвался с места и убежал, бежал, не видя ничего вокруг (перед глазами стоял злосчастный поцелуй), бежал, не понимая, зачем и куда. Главное — бежать. Побег — это и есть цель, как будто он умрёт, если остановится.
Саша вырвалась из объятий Мити, и гневно смотрела на него.
- Зачем вы это сделали?! Вы не должны были…, всё это неправильно, так нельзя!
- Наверное, я поторопился, простите… Поступил недостойно, но клянусь, у меня и в мыслях не было обидеть вас!
- В мыслях, может, и не было, а получилось…
- Я готов на всё, чтобы заслужить ваше прощение!
- Оставьте меня одну.
- Это недоразумение как-то повлияет на ваше решение?...
- Дмитрий Антонович,… Пожалуйста, дайте мне время… Я не могу дать ответ сейчас, не хочется обижать вас… А в таком состоянии могу сделать то, о чём горько пожалею.
- Буду ждать столько, сколько потребуется, даже если на это уйдёт вся жизнь…
Игнатьев оставил её, и не вернулся в особняк. Сашенька сослалась на плохое самочувствие, и праздник закончился раньше.

Ночью Любовь грустила, видя, как Миша бесцельно слоняется по тёмным дворам Петербурга. «Миша, ты должен был увидеть не поцелуй, а то, что за ним последовало… Но пока тьма закрывает твои глаза, это невозможно… Стань свободным, верши свою судьбу сам, если этого не случится в ближайшее время, ты не спасёшь Сашеньку!»
«Кто-то обещал не вмешиваться!» — язвила Боль.
«Он всё равно не слышит меня…»
« Ну как, понравилась моя работа? Саша и Дима — отличная пара… А Миша… На сегодня он мой, целиком и полностью! Надо бы умерить аппетиты, чтобы ненароком не уничтожить его, такой экземпляр ещё пригодится. Два раза я была на грани, но смогла себя сдержать, а сейчас не знаю, получится ли?»
«Миша выдержит, я в него верю, этого наш договор не запрещает! Он пережил смерть отца и Анны, вот и сейчас выстоит! Своими издевательствами ты его закалила».
«Прошлые заслуги не в счёт, каждый раз надо всё доказывать заново».
«Как знать, может, в этот раз он победит тебя? И ещё одно: не радуйся раньше времени, Саша так и не сказала Игнатьеву да, твоё колдовство не подействовало».
«Это только отсрочка неизбежного, а колдовство подействовало: Миша увидел и услышал именно то, что нужно, истолковал так, как я рассчитывала. Ты его знаешь: если вбил себе что-то в голову, то всё пропало, никакими клещами эту мысль не вытащишь!»
Любовь осталась размышлять в одиночестве.
«Паша, ты нужен своему сыну, как никогда, приди к нему, чтобы направить, скажи ему о проклятье, тебе он поверит. Паша, ты слышишь меня?»
Павел явил свой облик и поклонился Любви.
«Знаю, почему ты этого хочешь, но пугать мальчика и терзать ещё сильнее — не выход. Он стоит над пропастью, а ты хочешь, чтобы я своим появлением убедил его не только заглянуть туда, но и прыгнуть?!»
«Твои опасения ясны, но иногда напугать необходимо, страх нужен, как встряска… Не забывай о том, как он любит тебя… Неужели правда думаешь, что Миша испугается?»
«На всё твоя воля, я всего лишь несчастный призрак, потерянная душа, смиренно служу тебе, искупая предательство. Ты можешь приказать, что угодно, мне остаётся только подчиниться».
«Не приказываю, просто прошу, как человека… Поговори с сыном, пока есть такая возможность, помоги ему».
«Я могу быть рядом, но бороться Миша должен самостоятельно, и главное, чтобы он действительно этого хотел, всем сердцем и душой».

Отредактировано Кассандра (2022-05-13 02:49:51)

- А что из этого сделал ты?… Если из-за этого проклятья ты… Застрелился… Я пойму, обещаю, что, по крайней мере, постараюсь,… Откажусь искать какую-то другую правду, которая мне бы понравилась больше,… Не стану искать виноватых… Не надо слов, просто подай знак… Пожалуйста…
- Не могу, это запрещено. Меня накажут, запретят приходить к тебе и незримо помогать, я всегда старался делать это, не только сейчас, но и раньше. Ты же чувствовал мою помощь, правда? Другие, оказавшись там, всё забывают, и своих близких тоже, обретают абсолютный покой… А я так не могу, потому что оставил тебя здесь,… Искупая вину, пытаюсь помогать тебе, в меру тех сил, какие есть, но они тоже имеют пределы. Миша, я не смогу успокоиться до тех пор, пока с тобой происходит всё это, пока ты ведёшь такую жизнь, изменить всё можешь только ты сам, тебе хотят помочь многие люди, но прежде надо самому что-то изменить в себе и своей жизни. Не молчи, я хочу видеть, согласен ли ты с этим, а не просто навязывать, только потому, что я твой отец и знаю, что для тебя лучше. Я же всегда так тебя воспитывал, свободным, чтобы ты мог принимать решения сам, не поддаваясь никакому давлению.
- Прости, что я так этому и не научился…
- Ты обещал узнать правду о том, что со мной случилось, и даже поклялся, я освобождаю тебя от этой клятвы, и прошу дать другую, более важную…
- Можешь требовать любой клятвы! Я согласен на всё!
- Поклянись, что будешь бороться, бороться за свою свободу и счастье. Оно у тебя обязательно будет, как только уйдёшь из плена. Борись, несмотря ни на что, даже если никто вокруг не верит в твою победу, или нет сил, главное — не останавливаться ни на минуту, всё, что завоёвано, слишком легко растерять. Чтобы ты мог бороться, узнать правду необходимо, но это не самое главное, она может и не принести облегчения. Помни, я буду горд и счастлив, зная, что ты живёшь в гармонии с миром и самим собой.
- А не слишком ли поздно начинать эту борьбу? Я ведь уже, кажется, сделал всё… Я стал причиной смерти Анечки, я предал Дмитрия, а сколько раз лгал за свою жизнь, уже и не помню, даже несмотря на отменную память! Это же значит, что я тебя уже подвёл… Обманул твои надежды… Прости, прости меня!
- Нет, ещё не поздно, есть надежда, Аню не вернуть, но Дмитрия ты не предал, и не лжесвидетельствовал, я же постоянно наблюдаю за тобой, и знаю всё, даже то, о чём ты не догадываешься.
- А как же Вера? Я же отнял её у него,… И потом, она наложила на себя руки!
- Веру ты не отнимал, она сама тебя выбрала, потому что так должно было быть.
- И её самоубийство тоже должно было быть?!
- Не могу ответить на твой вопрос. Мы ушли от главного, надежда есть, тебе поможет Саша…
- Нет, не поможет, она выбрала Дмитрия, и это правильно, зачем ей такой, как я, который слышит всякие голоса, видит вещи не такими, как они есть, и принимает чужие мысли за свои, она достойна самого лучшего.
- Может, для неё ты и есть самый лучший, настоящий ты, со своими мыслями, поступками, видением мира.
- Допустим, ты прав, но почему же тогда Саша выбрала его?
- Может, просто ошиблась? Ну, так покажи ей эту ошибку, она может ошибаться, как всякий человек. Борись за Сашу, и если ты её любишь, не нужно каждый раз готовиться к чему-то глобальному, просто быть рядом — это уже немало.
- Я боюсь, что однажды не уберегу её, как Анну, даже сон такой снится, постоянно, каждую ночь, выбираю между ними, и каким бы ни был мой выбор, всё всегда заканчивается жертвами. Потому и убедил себя в том, что должен быть как можно дальше от неё, любить на расстоянии.
- Любить на расстоянии, в разлуке, можно, а вот заботиться и оберегать — нет, запомни это. Саша, возможно, что-то решила, но ты ещё не сказал своего слова, и ни в коем случае не молчи сейчас, чтобы в будущем не кричать в мёртвой тишине. Решать вы будете вместе, у вас на двоих одна судьба, и одна тайна. Сынок, ты правда понял, о чём я? Не обманывай меня, только хуже сделаешь себе и ей, не старайся казаться лучше, чем ты есть, это только сильнее испортит.
- Правда… Правда понял, я уже знаю, что такое кричать в тишине.
Павел посмотрел в глаза сыну, такие ясные, тёмно-синие, с лёгким, чуть уловимым блеском, и никаких следов тьмы…
- Только теперь я спрашиваю об этом: ты клянёшься бороться? Не требую победить, но приложить все возможные усилия, сделать всё, ничего не жалеть для одной только этой победы, потому что она важнее других. Если ты обретёшь внутреннюю свободу, то сможешь сделать свою жизнь такой, какой захочешь, выковать счастье таким, каким его представляете ты и Саша. Как в той притче, помнишь?
- Я буду бороться, клянусь тебе! Только с кем, и как?
- Оружие назову: это вера в себя и в свою силу. А врага ты увидишь сам, за какой бы маской не скрывался, он проявит себя, главное, с первых мгновений не испугаться.
- Ты сейчас уйдёшь, и я всё забуду, да?
- Память избирательна, останется то, что тебе необходимо знать и понять на данный момент, остальное придёт, когда ты будешь готов. Помни о клятве.
- Папа… Обещаю тебе, что справлюсь, всё выдержу, исправлю ошибки, и выиграю эту битву за нас двоих… Только не уходи, побудь со мной… Не бросай снова, ты нужен мне…
Миша открыл глаза и огляделся по сторонам, вокруг был такой же беспорядок, груды битого стекла и не опознаваемого мусора из разных вещей. «Неужели всё это только приснилось? Нет, невозможно, это не сон, а было на самом деле… Мы же разговаривали, достаточно только вспомнить, о чём… Это и будет доказательством. Вспомнить, вспомнить!» К своему ужасу, он вдруг понял, что не может этого сделать, в этот раз память решила сыграть с ним злую шутку. Увлечённый своими переживаниями, Миша даже не заметил, что уже не один, и воспринял это открытие болезненно.
- Никита… Ты… что здесь делаешь?
- Стерегу твой сон, дружище…, Вообще-то, пришёл поговорить, извини, что так поздно, но это важно, захожу, а здесь будто ураган прошёлся, и в центре урагана ты спишь беспокойным сном. Хотел разбудить, но передумал, решил дождаться, пока ты сам. Понимаю, почему ты упорно не хотел просыпаться, тебе ведь снился отец.
- Не снился, можешь не верить, но я видел его, говорил с ним…
- Конечно, видел, в таком состоянии можно видеть и говорить с кем угодно… — снисходительно произнёс Орлов, и покосился на пустые бутылки.
- Ты думаешь, что это всё — пьяные галлюцинации?! Нет! Я видел отца, это было на самом деле, вино здесь ни при чём… Конечно, проще объяснить это тем, что я напился, и затуманенное сознание выкинуло вот такой фокус! Но это не так, отец действительно приходил ко мне, чтобы помочь. А ты, убеждённый материалист, конечно же, не веришь, не все видят призраков, и для этого не обязательно быть сумасшедшим или напиваться до потери сознания! Он приходил ко мне, и поэтому только я его увидел, никто не заставит меня думать иначе!
- Я слышал, как ты разговаривал во сне, клялся ему бороться и выиграть какую-то битву… Вид здесь такой, будто битва уже состоялась… И кто же победил?
- Зачем что-то объяснять, если ты всё равно не поверишь ни единому моему слову, сочтёшь это пьяной фантазией…
- Миша, я не хочу обижать тебя, но ты же понимаешь…, То, о чём ты говоришь, невозможно. Это за гранью человеческого понимания… Поверить в подобное очень трудно.
- А мне плевать, не собираюсь убеждать тебя или ещё кого-то, достаточно того, что я сам в это верю! Верю в то, что он рядом, и помогает мне, если бы не эта помощь, я бы давно сдался, и решил все свои проблемы вот таким способом.
Миша обнаружил в груде хлама маленький револьвер, открыл барабан: все шесть пуль на месте. Никита сам почувствовал, что сходит с ума, раньше он никогда бы не подумал, что Воронцов способен на такое, но, учитывая то новое, что узнал о своём друге за это время, прогноз был неблагоприятным. Ощущение того, что, если не вмешаться, не остановить его, то произойдёт страшное, быстро превратилось в уверенность.
- Не смей этого делать, сейчас же положи пистолет! Даже не думай об этом! Так ты ничего не решишь! Смерть никогда не решает проблем, она только создаёт их!
- А зачем думать, если можно просто нажать на курок, и легко избавиться от чужих мыслей, вместе со своими, если они вообще есть.
- Ты обещал бороться, а если сделаешь это, значит, поступил, как трус, сдался! Остановись, прошу тебя! Подумай о своём отце! Разве такой судьбы он для тебя желал?! Нет, какой угодно, но только не такой, и ты это знаешь! Ведь ты же говорил с ним,… Пусть я в это не могу поверить, но ты же веришь… Верь, и никого не слушай, даже меня, верь в то, что он рядом. Если так, то он сейчас наблюдает, как ты стоишь в одном шаге от бездны… Верь, если эта вера удерживает тебя от таких глупостей, то она имеет право на существование. Верь во всё, что хочешь, только не делай этого!
В ответ на это раздался горький смех.
- Никита, ты правда решил, что я сейчас застрелюсь?
- Правда, Мишель, не пугай меня так больше, пожалуйста!
- Ну конечно, все вы так думаете, считаете меня настолько слабым, что другого выхода я не найду, кроме как пустить себе пулю! Уже решили для себя, что именно так случится, и только ждёте, когда, когда же такой трус, как я, на это решится! Разочарую, не будет этого, не будет, можете не ждать! Ничто не заставит меня так поступить, и дело вовсе не в страхе отцовского примера, нет. Просто жизнь — это лучшее наказание, а с пулей в голове ты уже ничего не чувствуешь, и тебе всё равно, что происходит вокруг. Так что не ждите, и не пытайтесь заставить, не получится, не дамся вам, слышите, не дамся! Вы меня не получите!
«Вот это настоящий пьяный бред, об отце он говорил так уверенно и складно, а сейчас несёт такую чушь!»
- Мишель… Успокойся, не надо так, ты меня пугаешь, понимаю, есть некто, желающий твоей смерти, но он точно не среди нас, можешь быть уверен. Мы друзья, и переживаем всё, что с тобой происходит, твои беды — это наши беды, твои радости — наши радости… Ты просил не говорить за всех, хорошо, скажу за себя, что бы ни случилось, ты можешь на меня рассчитывать.
- Если ты дорожишь нашей дружбой, то давай закроем тему с призраками, если не веришь, не верь, но и не пытайся убедить в обратном. Обещаешь?
- Обещаю. А теперь позволь узнать, что всё-таки случилось? В чём причина такого ужасного состояния? Только не говори, что к этим бутылкам ты не притрагивался, не поверю.
- Больше не притронусь!
Чтоб выплеснуть свою злость, Миша с наслаждением принялся расстреливать пустые бутылки. Когда приятная процедура закончилась, ему стало легче, даже голова почти не болела.
- Спрашиваешь, в чём причина… Ответ прост, Саша сказала «Да» Игнатьеву.
- Сказала «да» Игнатьеву? О чём ты толкуешь?
- Не притворяйся, будто не понял, Дмитрий признался ей в любви, и Саша… ответила ему взаимностью.
- Как? Как такое возможно? Как она могла сознательно совершить такую страшную ошибку? Мишель, ты случайно ничего не перепутал, может, что-то неправильно понял?
- Перепутал! Понял неправильно! Я всё слышал и видел, видел то, что всё объясняет лучше, чем слова. Она позволила ему себя поцеловать! Это значит, что Саша любит Дмитрия, а я здесь третий лишний.
- Что сейчас намерен делать?
- А что я могу?
- Ну, нельзя же просто сидеть здесь и жалеть себя. Не поверю, что ты сдашься без боя и легко отдашь Сашу ему.
- «Отдашь»! Саша не вещь, которую можно запросто передавать из рук в руки, она человек, и сделала свободный выбор. Что же я могу сделать, если он не в мою пользу?
- Поговори с ней, расскажи о своих чувствах. Объясни все причины, по которым ты поступал именно так, а не иначе… Она поймёт.
- Легко сказать, объясни причины,… Что и как я должен ей объяснить?! Что делать, если сам не понимаю этих причин? Не понимаю, почему совершал те или иные поступки,… Сейчас ты опять будешь думать, что я не в себе, но такое чувство, будто всё это делал не я, а кто-то другой… Кто-то диктовал условия, которые я безропотно принимал, думал, что поступаю правильно, а в действительности ошибался, и с каждым шагом уходил всё дальше по дороге ошибок… И это ощущение, что всё не так, всё плохо, и усталость от жизни, всё объяснимо, ведь проживаешь не свою жизнь, а чужую. Делаешь не то, что на самом деле хочешь, видишь вещи не такими, как есть,… Отец был прав, как же он был прав! Всё это время я так жил наполовину, чувствовал наполовину, и эти половинчатые чувства не были настолько сильны, чтобы возобладать, полностью разорвать этот плен… В действительности не был свободен, только воображал себя хозяином собственной судьбы… Это иллюзия, да такая, что сразу не распознаешь, я и не собирался, верил безоговорочно в то, что поступаю так, потому что необходимо, это единственный правильный путь. Он же завёл меня в никуда! Отказывался от счастья, считая, что не заслуживаю его. Откуда появилась эта мысль? Почему внушил её себе так, что нужно было лишиться своего шанса на счастье, чтобы понять, насколько оно мне нужно?! Вот они, чужие мысли, чужие желания, позволил им возобладать над собой, и получился такой результат, жизнь разбита на куски. Сам отдал право решать за меня, чтобы не пришлось выбирать, и кто-то с удовольствием им воспользовался, решал, какой будет моя жизнь, какие поступки буду совершать, как думать и что чувствовать. Так и получился человек без сердца, на самом деле его нет, он существует лишь для того, чтобы никто не видел, как я с закрытыми глазами послушно иду куда-то за грань…
«Молодец, сынок, ты близок к истине, трудно признавать над собой чью-то власть, но это необходимо, чтобы тьма ушла, ещё немного, и враг станет виден».
«Битва ещё только начинается! Что у тебя есть против меня? Ничего. Ничего в тебе нет, никаких особых способностей, никакой силы, и верить тебе не во что. Отец дал тебе оружие, но нужно научиться им пользоваться, то, что он здесь наговорил, это его слова, твоими они стали, не пропустил их через себя, и я не могу позволить тебе сделать это. Ты не твой отец, и непременно проиграешь! Из нас двоих свободу получу только я!»
- И каков же выход? — спросил Орлов. Он решительно ничего не понимал, и счёл самым правильным соглашаться с ним во всём.
- Даже если уже ничего невозможно исправить, я больше не буду куклой в чужих руках! Никому не позволю решать мою судьбу! Сам накажу себя, или же помилую, сам! Больше никогда не буду никого слушать!
Как только Миша это произнёс, перстень загорелся красным огнём, из чёрного опала вырывались искры. Он снова ощутил, что горит в огне, ясно понимал, что этой пытке не будет конца, прекратить мучения можно двумя способами. Первый — покориться и продолжить жить, как раньше, забыть обо всём. Второй — доказать неизвестному противнику и самому себе, что ты сильнее, перебороть неведомую силу чёрного опала, который из союзника вдруг превратился во врага.
Никита вглядывался в искажённое болью лицо своего друга, ему приходилось видеть много страшного и ужасного, но такого никогда в жизни. Хуже всего то, что он вынужден пребывать в ненавистной для себя роли простого наблюдателя.
- Миша, что происходит? Тебе плохо?
- Всё хорошо… Не бойся, а лучше уйди, уйди, не хочу, чтоб ты это видел!
- С места не двинусь, пока не выясню, что происходит, и не помогу.
- Ты не можешь мне помочь…, Никто не может, я должен бороться сам!
- Хорошо, хорошо, ты сильный, сам справишься, только не сдавайся… Держись.
Миша отвернулся от Никиты, чтобы не слишком сильно его волновать, потому как с надеждой уговорить его уйти он расстался.
- Думаешь, эти приступы заставят меня подчиниться?! Ошибаешься! Не надейся, я всё стерплю, скорее умру, чем снова стану исполнителем чужой воли! Меня не сломаешь, даже ему не удалось этого сделать!
«Посмотрим, надолго ли тебя хватит…»
«Вот оно, это проклятье! Тот ужас, что с ним творится, невозможно объяснить ничем иным! Лейла предупреждала, а я не верил, не верил, пока сам не увидел, своими глазами! И вот теперь вынужден смотреть, как погибает мой друг, потому что ничем не могу помочь!» — в отчаянии думал Орлов.
«Я не могу, но она может, нужно сделать всё, чтобы они встретились как можно скорее, и не важно, готов Миша или нет, промедление смерти подобно… Лейла шувани, по-цыгански это значит ведьма, уверен, что по долгу «службы» она с подобным сталкивается чуть ли не каждый день».
Никита посмотрел на пылающий перстень, и на мгновение увидел в камне нечто, чисто механически перекрестился, подумав: «Лейла была права, в камне есть нечто, только что видел… Если есть кто-то на небе, прекрати это поскорее, иначе мы оба сойдём с ума!».
Сколько длился этот странный бой, больше похожий на самоистязание, неизвестно, минуты никто не считал, оба были заняты более важным. Миша сконцентрировался на своих ощущениях, и забыл об остальном, для того, чтобы стало легче, он даже крепко зажмурился. Никита, потерявший веру в бога на войне, сейчас шепотом твердил что-то, похожее на молитву.
«Может, сделать то, о чём ты говорил, и закрыть ему глаза…»
«Не смей, оставь моего мальчика в покое! Признай, что проиграл, Миша сильнее тебя!»
«Нет в нём никакой силы, одно сплошное упрямство. За мной остался последний ход, смотри, Паша, только осторожней, не умри во второй раз…»
Михаил не выдержал, вскрикнул от боли и открыл глаза, но ничего не увидел, абсолютно ничего, вокруг только тьма и пустота.
- Никита… Что же происходит? Кажется, я ничего не вижу…
- Опять меня пугаешь… Или разыгрываешь так же, как с пистолетом?
- Не разыгрываю… Я правда ничего не вижу! Ничего, абсолютно! Только темнота… Что всё это значит?! Скажи мне…
- Не знаю, что и думать…
Орлов всматривался в глаза Миши, и что-то такое в них всё-таки нашёл, странное чувство вдруг охватило его, материалист понемногу начал верить в необъяснимое, верить в проклятье, потому что оно происходило здесь и сейчас, проявлялось так ярко, что не заметить нельзя. К его душе уже подкрадывалась эта страшная вера в магическую слепоту, объяснить всё можно было только магией, ибо естественных причин к ней не было.
- Мишель… Что с твоими глазами?
- Убедился, что я прав… Я ослеп, вот что отец имел в виду, говоря, что тьма закрывает мои глаза! Раньше видел вещи не такими, как они есть, а теперь совсем ничего не вижу!
- Не надо отчаиваться… Ты же сам говорил, что не сдашься, нельзя сдаваться, борись с этим как-нибудь, пожалуйста,… Это же очередное испытание, это временно, всё пройдёт!
- А если нет, если на всю жизнь… Ослеп, потому что ничего не замечал, не видел самого главного, и теперь уже не увижу…
- Прекрати! Прекрати говорить глупости сейчас же! Может быть, это какая-нибудь иллюзия, обман, и в действительности эта слепота не настоящая? Вдруг достаточно сделать над собой усилие, и это колдовство разрушится?
- Колдовство… Ты же никогда не верил в такое?
- А сейчас, глядя на тебя, готов верить во что угодно, в колдовство, в проклятья, и даже в призраков, если это хоть как-то поможет.
- Проклятье… Я знаю о нём, видимо, оно передавалось в нашем роду вместе с кольцом.
- Ты думаешь, причина всего именно в перстне? Но он ведь должен помогать, а не уничтожать своего хозяина?
- Он помогает до определённого момента…, жертвой этого проклятья уже стал мой отец, а я, как видишь, следующий и последний.

Отредактировано Кассандра (2022-06-01 02:19:18)

В имении Орловых Сашу радушно встретили, и сразу же проводили на конюшню. Ей хотелось как можно скорее приступить к занятиям, кроме того, загадочная фигура учителя вызывала жгучий интерес. «Мы с ним похожи в отношении к лошадям, это значит, легко найдём общий язык», — думала она.
Саша вошла и заметила, что Звёздочка уже полностью готова к тому, что сегодня предстоит, весёлым ржанием она приветствовала хозяйку.
- Вижу, что тебе не терпится погулять на свободе, застоялась ты здесь. Причины понятны: твой прежний хозяин лошадей не жалует.
Звёздочка отрицательно замотала головой.
- Жаль, забыла у него спросить, почему тебя называют Звёздочкой. Может, расскажешь? Хотя бы намекни…
- А разве вы сами тогда не догадались? Посмотрите ей в глаза, и всё поймёте: в них сияют звёзды.
От неожиданности девушка вздрогнула, медленно-медленно развернулась, в нескольких шагах от неё стоял Михаил, держа под уздцы вороного коня.
- Вы… что здесь делаете?
- Как видите, я здесь не один, а с другом, с утра пораньше мы уже размялись. Условия для прогулки верхом идеальны. Гром, покажи, как ты хорошо воспитан, поздоровайся с Александрой Илларионовной.
Этим словам он не внял, более того, сделал всё наоборот, только фыркнул в адрес Александры. По всему было видно, что увлечения Михаила этой особой Гром не разделяет, княжна ему решительно не понравилась, ещё бы, ведь она лишила хозяина покоя.
- Похоже, я ему не нравлюсь…
- Не обращайте внимания, сегодня он сам не свой. Моё появление для вас неожиданно, но легко объяснимо: мы с Громом любим здесь гостить, а вы приехали, чтобы забрать Звёздочку?
- Да… то есть, нет,… Не совсем… Я жду человека, который согласился обучать меня верховой езде.
- То есть превратить вас в настоящую амазонку…
- Напрасно вы иронизируете, я сделаю всё, чтобы стать лучшей, и тогда отец согласится оставить эту красавицу со мной.
- Я и не думал недооценивать вас, напротив, уверен, что результат превзойдёт все ожидания!
- Откуда такая уверенность в хорошем результате? — удивилась Саша. Она смотрела на Мишу так, как будто видела его впервые, складывалось такое впечатление, что они знакомятся заново. Перед ней сейчас другой человек, его она действительно не знает, во всяком случае, увлечение верховой ездой до этого момента оставалось для неё тайной. Саше было настолько удивительно и в то же время приятно отметить что-то общее между ними. Она поняла, что сейчас видит другого Михаила Воронцова, не того, кто знаком ей по балам и даже фехтовальным урокам, не было холода и безразличия, той отстранённости от мира, что обычно проявлялась сразу и во всём. Глаза его сияли, в них, не угасая, горел какой-то огонь, живой и тёплый. Одно оставалось до конца неясным: этот человек настоящий, или снова игра, мираж?
- Уверен, потому что отвечаю за результат.
- Что, простите? — Саша с трудом отвлеклась от одолевавших её мыслей, и не расслышала его слов.
- Никого ждать не нужно, я уже здесь, и пора приступить.
- Вы… но как это?… Вы — тот человек, который… исключительно хорошо ладит с лошадьми, понимает и уважает их? Это вам они ближе, чем люди?
- Никита совсем меня захвалил, но в целом всё отмечено верно, особенно про уважение, без этого ничего не получится, даже если уметь здорово ездить верхом. Контакт между человеком и животным крайне важен, лошадь нужно уважать, и не пытаться сломить, в противном случае вы обречены. Если строить отношения на взаимном доверии и уважении, тогда придёт результат. Здесь не может быть ведущего и ведомого, вы должны работать командой.
- И всё-таки, это так удивительно и странно… Вы и лошади… Здесь не просто страсть к верховой езде, присущая многим, но и что-то другое… То, во что трудно поверить, просто невозможно…
Саша ещё не отошла от шока, и совсем не думала над тем, что говорит, не подбирала слов, они сами шли откуда-то из глубин души.
- Почему же невозможно? Что вас так удивляет? Что в этом странного, что невозможного? Александра Илларионовна… Вы не допускаете мысли, что я просто люблю их. Да, люблю, наверно, звуча из моих уст, это слово режет слух, но всё именно так.
- С животными вы ладите отлично, Михаил Павлович, понимаете их, а вот с людьми выходит совсем наоборот. Ой, простите, я обидела вас,… Простите, я не хотела, правда…
Саша виновато опустила глаза, не в силах выдерживать его взгляд, спокойный и тёплый, без тени укора или обиды. Девушке казалось, что она не заслужила этого тепла, особенно в свете того, как позволяла себе думать о нём, ведь почти уверовала в то, что того Миши, которого она полюбила, не существует. Оказывается, он рядом, только она почему-то замечала это лишь изредка, и сейчас укоряет себя за слепоту, посему не решается посмотреть ему в глаза.
- Александра Илларионовна… Что же вы, посмотрите на меня, или я не заслужил света ваших глаз? Обижаться на правду глупо, а вы только что попали в цель: с людьми всё получается не настолько хорошо. Лошади и всё, что с ними связано, это мой маленький мир, в котором можно быть самим собой, и это не возбраняется. Здесь притворяться не нужно, а в свете каждую минуту идёт игра, играть обязаны все, вне зависимости от желания. Там интересен не ты сам, а тот образ, который создаёшь, и один раз выставив его на всеобщее обозрение, вынужден постоянно поддерживать. О тебе судят по тому, насколько хорошо удаётся взятая роль, сколь привлекательна твоя маска. С течением времени так привыкаешь к этой маске, что уже не можешь отличить её от собственного лица, забываешь, какое оно. Могу быть и таким, человек — очень пластичный материал, он может сделать из себя всё, что угодно, измениться до неузнаваемости.
- Вы именно это и сделали: очень изменились, я даже не предполагала, что всё так… И в каком-то смысле не узнала вас.
- Изменился, может быть, сам ещё не почувствовал. Не подумайте, что я говорю вам всё это с целью добиться чего-то для себя, просто дальше прятаться уже нет никакого смысла. Вы ворвались в мой мир, как ураган, и многое поняли, почувствовали, потому что видите лучшее в людях. Если вы по какой-то причине откажете мне… Я имею в виду тренировки…, то я пойму, это ваше право.
- Отказываться, зачем же? Отказываться от мечты только из-за того, что придётся провести некоторое время с вами… Это глупо, непростительно упускать такой шанс,…
- Что же, самое время начать, поглядите, они уже заждались!
Звёздочка и Гром действительно, что называется, рвались в бой, и не понимали, к чему людям такие утомительные разговоры.
- Ну, как ощущения в седле?
- Всё хорошо… Полный порядок!
- Тогда почему вы так напряжены? Расслабьтесь, бояться нечего, она вовсе не такая дикая, просто требует особого обращения. Не давайте ей спуску, покажите свой характер, чтоб Звёздочка восприняла вас всерьёз.
- Я попробую, с характером проблем нет.
- Тогда вперёд!
Саша помчалась с места в карьер, показывая, таким образом, характер, она предпочла не мирную прогулку, пригодную для начинающих боязливых барышень, а настоящую боевую гонку. Как только она начала реализовывать то, что задумала, страхи, сомнения и неуверенность исчезли.
Звёздочка получила именно то, чего ждала с таким нетерпением: неслась, как вольный ветер, что несколько вскружило ей голову. Тут уже она взялась демонстрировать свой непростой характер. Саша вдруг поняла, что несколько переоценила свои силы, и может не справиться, не удержать её. Как только в голову закралась эта мысль, вместе с крупицами страха, поводья магическим образом стали выскальзывать из дрожащих рук…
К счастью, Михаил подоспел вовремя, и легко остановил беглянку. Звёздочка, без намека на сопротивление, покорилась, только фыркала, глядя на Грома. Они соревновались в скорости не в первый раз, участь проигравшей успела ей надоесть.
- Всё ужасно, я не справилась, если бы вы не пришли на помощь и не остановили её,… Даже боюсь думать, что могло произойти…
В памяти возник рассказ Нади Орловой, воображение быстро нарисовало картину худшего.
- Не надо так расстраиваться, всё не настолько плохо, для первого раза очень даже хорошо, я полагал, у вас совсем нет опыта, а ситуация говорит обратное.
- Сначала я наблюдала за мамой, потом отец взялся меня учить, правда, ничего из этого не вышло, все в один голос говорили, что я бесперспективна.
- Они ошибались. Вы сами могли её остановить, нужно было только сильнее натянуть поводья. Впредь держите их крепче, не давайте Звёздочке слишком много воли, а то возомнит себя главной, и начнёт выкидывать чудеса. В любой ситуации нужно показывать, что держишь всё под контролем.
- На будущее обязательно учту.
- Вы, наверное, устали, и эта гонка, лишние волнения, давайте на этом закончим.
- Признайтесь, это вы подарили мне Звёздочку? — неожиданно сказала Саша. Она сама знала ответ, и так обрадовалась этому, что даже не стала думать о том, откуда он узнал её тайную мечту.
Миша почему-то расстроился этому её открытию, и отреагировал не сразу, даже не ответил, а задал свой вопрос:
- Чем я себя выдал?
- Скорее, она вас выдала, Михаил Павлович. Звёздочка вас слушается, вы знаете о том, как найти с ней общий язык, но эти признаки не самые главные. Я знаю причину, по которой князь Орлов никак не мог преподнести мне такой подарок.
Саша помрачнела, это, конечно же, не осталось незамеченным для Миши. Только в этот раз он в полном неведении, и не предполагает, к чему предстоит готовиться.
- После случая с его сестрой Надей… он больше не разводит лошадей.
- Случая с Надей? Какого? Что с ней произошло?
- Вы знаете Надю?
- Конечно, знаю, правда, последний раз видел её очень давно, совсем ещё маленькой девочкой. Так что же с ней случилось? Говорите, пожалуйста,… Это очень важно.
Он понимал, что её слова сейчас расставят всё на места, и станет ясна природа ненависти Никиты к лошадям и некой озлобленности на мир. Распознав причину, он сможет придумать, как помочь другу. Миша заметил, что на её глаза навернулись слёзы, а губы задрожали, интуиция подсказывала, что сейчас Саша собирается с силами, чтобы рассказать что-то ужасное. В действительности так и произошло, она коротко поведала всё, что сама узнала от Нади, а также то, при каких обстоятельствах обнаружила её. И только окончив свой рассказ, позволила себе заплакать.
Миша не стал скрывать эмоций, на это не было ни сил, ни желания. С её последними словами картина разом открылась, будто кто-то поднял плотный занавес, и она была чудовищна: несчастная Надя, жизнь которой навсегда разделилась на до и после, она считает себя обузой для брата, и готова даже уйти в монастырь. И столь же несчастный Никита, мучимый чувством вины, уверен, что сестра никогда его не простит. Воронцов представил себя на его месте, и быстро понял, что все эти годы происходило с другом. В чём-то их трагедии похожи, разница только в том, что Надежда Орлова жива. Но насколько сильна в ней жажда жизни, никто не может ответить.
- Бедняжка Наденька… Это же на всю жизнь… И Никита мучается… Он всегда говорил нам, как важно уметь прощать другим их ошибки… А себя простить так и не смог.
- Мучается, что-то не вижу я его мучений, нашёл простое решение всех своих проблем: отправить Надю в монастырь! Так же нельзя, нельзя ему позволить это сделать!
- Вы к нему несправедливы, не думаю, что он делает это только для себя, боится огласки и насмешек, здесь и другое… Подумайте, каково Наде будет жить в таком жестоком мире после всего… Она просто может не выдержать.
- Защищаете своего друга, а о ней кто подумает, кто защитит Надю и её право самой выбирать свою судьбу? Обрекать девушку на жизнь в монастыре, выбросить и просто забыть, вот чего он добивается! Нет никаких благих намерений, и оправданий быть не может!
- Никита просто запутался, и не знает, как поступить правильно, даже такой, как он, иногда может запутаться и ошибиться. Главное — вовремя исправлять ошибки, отец говорил, пока живы мы, и те, кому причинили боль, можем всё исправить. Слава Богу, Надя осталась жива, а значит, можно сделать её жизнь хоть немного лучше.
- В этом вы абсолютно правы: пока тот, кто тебе дорог, жив, ты можешь сказать, как сильно ты его любишь. И говорить это нужно чаще, не упуская любую предоставленную возможность.
«Как жаль, что я вынуждена молчать, даже сейчас, зная, что рядом ты, настоящий, что-то всё равно не позволяет открыться!»
- Они оба страдают, каждый остался один на один со своей особенной болью, их разделила стена. Теперь брат и сестра не слышат друг друга, не могут сказать самого главного. Он — что любит её, как раньше, и случившееся ничего не изменило. Она — что давно всё простила ему, и приняла испытание судьбы, как данность.
- Нужно что-то сделать, так же нельзя… Как-то помочь,… Нельзя допустить, чтобы Надя оказалась в монастыре. — Саша заливалась слезами, она признала, что Воронцов прав: у этой трагедии две жертвы, а не одна.
Она прижалась к его плечу, и тихо всхлипывала, Миша осторожно обнял её.
- Конечно, конечно, нельзя, ни в коем случае! Им обоим станет ещё хуже, это такой серьёзный шаг, если Никита его сделает, пути назад уже не будет.
- Вы соглашаетесь со мной, только чтобы утешить? — прошептала Саша, быстро отстраняясь от него.
- Нет, я действительно так думаю, утешение здесь ни при чём. Кто, как ни мы с вами, можем помочь им покончить с молчанием и, наконец, услышать друг друга. Никита столько раз выручал меня, теперь мой долг — ответить ему тем же. Надя… её исключительный талант к живописи нельзя зарывать в землю, это настоящее преступление. Вы же видели её картины?
- Да. Михаил Павлович, если для вас это настолько важно, прошу вас, поговорите с Никитой, убедите его в том, что он ошибается. Монастырь просто убьёт Надю! Поговорите с ним, вы же друзья, более того, почти братья, он вас послушает… Обязательно, так и будет, даже не сомневайтесь…
Михаил мрачнел всё больше, и похоже, действительно сомневался в том, что ему это удастся, слова Саши не вселяли уверенности, а даже наоборот. Чем больше она показывала, как надеется на него, тем сильнее было ощущение, что он не оправдает этих надежд. Вмешиваться в чужую тайну очень опасно, Воронцов это знал, неспроста же так тщательно охраняет свою. Слишком легко усугубить всё ещё больше, а повернуть ситуацию в позитивное русло невообразимо тяжело.
- Сделайте это ради меня… Хотя нет, не надо, не обещайте ничего…               
- Я сделаю это, потому что сам так хочу, поговорю с ним в самое ближайшее время. Придётся прервать наши только начавшиеся уроки верховой езды, и вернуться в Петербург.
- Ничего страшного, уроки подождут, это гораздо важнее.
- Александра Илларионовна, я могу рассчитывать на вашу помощь?
- Конечно, только не выдавайте меня князю, пусть он не знает, что это я с графом Игнатьевым нашла Надю.
- Не волнуйтесь, не выдам. Постойте, вы сказали, с графом Игнатьевым… И что же он, неужели не захотел вам помочь?
- Видите ли, граф с самого начала счёл, что лучше не вмешиваться в личную жизнь семьи Орловых… А после я не решилась обращаться к нему с просьбой заступиться за Надю.
Александра вспомнила, как Митя предлагал ей уйти, и не открывать дверь, как нехотя помогал Наде, и нелепо выглядел при этом. Воспоминанья вызвали какую-то лёгкую неприязнь к нему. Этот случай маленьким тёмным пятном лёг на почти идеальный образ Мити в сознании девушки.
Её слова заставили Мишу задуматься. «Даже это она доверила мне, а не ему. Несмотря на то, что Надю они обнаружили вместе с Игнатьевым. Это не первый случай, когда она рассказывает мне что-то личное. Саша доверяет мне, это уже немало, может быть, ещё есть шанс?»
- Не думаю, что Надя ладит с Ольгой.
- Отношения у них ужасные, не понимаю, почему, Оля совсем не плохая. Простите, что перебила, продолжайте!
- Так вот, необходим тот, кто сможет за ней присмотреть, мало ли что может прийти в голову отчаявшейся девушке…
(Он подумал о Вере, которой дважды не позволил выпить яд)
- Вы всерьёз думаете, что Надя…
- Пожалуйста, не говорите ничего, молчите, и гоните эту мысль подальше, не важно, что я думаю, это всё равно не сбудется. Тем более, если нам с вами всё удастся. Так вот, вы спасёте Надежду от одиночества, а Никиту я возьму на себя. Буду настаивать, и в итоге добьюсь желаемого. Так всегда бывает. Ведь удалось же вас порадовать живым подарком.
Последней фразой Миша постарался перевести разговор в позитивную сторону, и это получилось. Саша ответила улыбкой, а потом сказала слова, наполнившие его сердце тихой радостью:
- Вы не просто порадовали, а сделали меня счастливой, исполнили мою мечту.
«Только зачем же нужно было это скрывать?»
- Приятно это слышать.
Михаил провожал Сашу взглядом и думал: «Хотел бы исполнить и другую твою мечту, мечту о любви. Отдать своё сердце, сохранил его именно для тебя, только примешь ли его? А может, разобьёшь?»

Отредактировано Кассандра (2018-03-08 01:32:44)

Миша шёл в фехтовальную школу, и размышлял, как настроить себя на поединок. Не было никакого желания драться, азарт и желание доказать всем, что ты лучший, почему-то пропали, и не появлялись по приказу. «Обещал Саше как можно скорее поговорить с Никитой о Наде, а сейчас должен идти устраивать представление для детей! Совсем забыл про эти дурацкие поединки! Наденька, бедняжка, сидит дома взаперти, и как знать: может быть, со дня на день отправится в какой-нибудь далёкий монастырь… Вот где я нужен, а охотников впустую поразмахивать шпагой здесь и без меня достаточно. Странно: думаю, как будто, правда смогу ей помочь, а не сделать ещё хуже… Уверенности нет, но надо же когда-то начинать что-то создавать, а не только разрушать… Раз в жизни сделать что-то хорошее для других. Сколько раз убеждался, что лучше держаться на расстоянии от женщин, но Надя — это совсем другое, она сестра Никиты, и для меня как родная».
«Отлично, стремление помочь уже есть, посмотрю, что в итоге выйдет. Предстоит ещё проверка на смелость. Сможешь ли ты заглянуть в глаза своему страху, и не отступиться от своей любви», — сказала Судьба.

«Саша может быть там,… То есть не она, конечно, а юный талант Алексей Забелин. Тогда хотя бы ради очередной нашей встречи стоит прийти, главное — не выдать, что я давно разгадал её маленькую тайну».
Придя в школу, Миша сразу направился в маленькую комнату, где обычно соперники готовят снаряжение и настраиваются, увидел там хмурого и напряжённого Дмитрия, вопрос о противнике отпал сам собой.
- Игнатьев, это ты, знаешь,… Я не удивлён, и мотивация победить значительно повысилась, нам ведь есть за что сражаться.
- Битва за женское сердце… его не поделишь на двоих. Я предполагал, что моим соперником можешь оказаться ты, можно даже сказать, что ждал этого, и готовился. Между нами Саша… Я не хочу, чтобы всё закончилось, как тогда, и требую, чтобы ты оставил её в покое!
- Дмитрий… Ты выглядишь и ведёшь себя совсем не так, как человек, который получил согласие своей возлюбленной выйти за него замуж…
Игнатьев побелел от гнева, и готов был взяться за оружие прямо сейчас.
«Не было, не было никакого согласия! По нему это видно, такая взрывная реакция! Саша не дала ему ответ! Никакого ответа, ни отрицательного, ни положительного!»
- Ты… ты нас подслушивал! Всё слышал, и наверняка смеялся над моим признанием!
- Не только слышал, но и видел, что ты позволил себе сделать, повёл себя совсем не благородно, недостойно!
- Повёл себя недостойно! А что позволил себе ты, Мишель, когда вы находились совсем одни в поместье Орловых?! Не верю, что ты смог удержаться от соблазна.
Михаил обдал Игнатьева волной холодного гнева, в его глазах застыли две острые льдинки, которые вонзались в соперника при каждом взгляде.
- Ничего такого, о чём ты уже успел подумать, я слишком сильно уважаю Александру, чтобы даже в мыслях предполагать что-то подобное пошлостям, о которых благородный граф Игнатьев не постеснялся тонко намекнуть! Готовься ответить за свои слова во время поединка, после этого выпада в адрес Саши он потерял свой показательный статус.
Дмитрий принял вызов, и на удивление быстро придумал, как защититься, чтобы потом самому атаковать.
- Хорошо, я согласен, давай придадим нашему поединку иной статус, по-другому и быть не могло, мы же сражаемся из-за неё. Предлагаю сделать всё по-честному, и пусть победит достойный.
- Давай без этого всего, каковы твои условия?
- Если я выиграю, то ты дашь мне слово чести, что уйдёшь в сторону, и больше не станешь искать встреч с Александрой.
- А если выиграю я?...
- Этого не будет, можешь мне поверить.
- Знаешь ли, я идеалист, и верю даже в невозможное, верю в свою счастливую звезду! И всё-таки: что же будет, когда ты проиграешь?
- Можешь требовать от меня того же, — процедил Игнатьев. — Я так понимаю, ты согласен, ведь верно, Мишель Воронцов никогда не упустит возможности показать себя во всей красе?
- Нет. Ставка здесь — не какая-то вещь, мы с тобой уже не дети, которые вырывают друг у друга понравившуюся игрушку. Саша — живой человек, со своими мыслями, чувствами и желаниями, они заслуживают уважения, независимо от содержания. Она имеет право на свободный выбор.
- Выбор… Не устал говорить об одном и том же, ты же сам мешаешь ей сделать его.
- Я мешаю?
- Ну конечно, как некстати влез со своим идиотским подарком, испортил весь праздник.
- Говори, что хочешь, не тебя же я собирался обрадовать, главное, сама Саша придерживается совершенно иного мнения.
- Так что насчёт поединка, ты твёрдо намерен отказаться от моего предложения?
- Да, это моё последнее слово, ты меня знаешь: своего решения не изменю.
- Всё понятно, просто боишься проиграть, ведь придётся дать слово чести, и сдержать его.
- Ничего я не боюсь, ты не тот, кто способен меня напугать и заставить отступиться от своих убеждений, заменить их чужими. Однажды так уже было, но больше я подобного не допущу, слишком тяжело досталась мне потерянная свобода.
«О чём он говорит? Никогда до конца не понимал Воронцова и его запутанной философии».
- Какое же убеждение тебя останавливает?
- Человек не может быть ставкой в игре, каких бы грандиозных масштабов она не достигала, он не может быть средством, а только целью. Запомни: я не играю с людьми!
- Стало быть, исправляться начал, после того, как Веру выбросил, как куклу?
- Ты всю жизнь будешь мне об этом напоминать?! Не бойся, не забыл, память отменная! С тобой бесполезно говорить, равно как ломиться в каменную стену, шпаги всё решат, я буду драться, но только по своим правилам.
- Нет, правила уже установлены, и ты согласишься принять мои условия, согласишься, у тебя просто нет выбора. Если будешь упрямиться, Илларион Степанович узнает о том, что происходило в Орловке, и тогда тебя ждут большие проблемы!
- Не только меня, но и Сашу…
- Ничего, он побушует немного, потом простит свою единственную дочь, а вот тебя вряд ли.
Миша с презрением смотрел на бывшего друга, и поражался тому, как быстро люди меняются: достаточно одного поступка, даже незначительного, чтобы благородство сменилось подлостью и коварством.
- Игнатьев, а ты, оказывается, мерзавец, и не простой, скрытый! Долго ли терпел, прежде чем показать своё истинное лицо?! Воистину, страшнейшее из зол — то, что добром прикидывается! И после этого ты продолжаешь утверждать, что любишь Сашу?! Нет, не может этого быть, не любовь это, а болезнь, сумасшествие! Но ты, конечно, это не признаешь, каждый сумасшедший считает себя абсолютно здоровым! Когда любишь, не желаешь вреда своей любимой, а наоборот, стараешься её уберечь.
- Веру ты не уберёг, позволил ей выпить яд…
- Замолчи! Как у тебя язык поворачивается упоминать её имя?! Спекулируешь на её смерти, совсем не думая о памяти этой святой женщины!
- Почему всех святых женщин непременно тянет к бесам вроде тебя?
- Все мне не нужны, существует только одна Саша.
- Ты её не заслуживаешь.
- Пусть Саша сама решит, чего я заслуживаю.

В заполненный зал вышли двое в белой и чёрной маске. Все приготовились следить со вниманием, но одни глаза смотрели на сражающихся как-то иначе, по-особенному. Саша почти сразу определила, кто из них Миша — по движениям, приёмам, самой манере боя. Для него первостепенной была атака, о защите вспоминал не часто, но непременно в самые нужные моменты. Они сражались так, как никто до этого, с таким желанием победить, оно зашкаливало у обоих. Для каждого из них что-то дорогое стояло на кону, своя цена победы или поражения. Саша почувствовала это напряжение, которым был пропитан воздух, и забыла о том, что это показательный бой, опасность казалась ей реальной, осязаемой. Миша знал, что она смотрит на него, ловит каждое движение, и конечно, ждёт только победы.
С одной стороны, это отвлекало, он понимал, что права на ошибку нет, вдвойне, но в то же время, её вера придавала сил.
- Ну, вот и всё, ты проиграл, сдавайся, снимай маску! — крикнул один противник другому.
В решающий момент Михаил почему-то подумал, что скажет примерно то же самое своему врагу, тому самому, который является в кошмарах, и всякий раз побеждает. На секунду он даже увидел на месте Дмитрия чёрный силуэт, и остановился… Зажмурил глаза… Этой паузы хватило Игнатьеву, чтобы обратить поражение в победу, он даже не задумался над произошедшим. Дмитрий торжествовал, и тихо шепнул Мише:
- Ну что, ты готов признать поражение и отказаться от Саши? Дай слово чести, и что ещё важнее, постарайся его сдержать…
Миша всё ещё находился в каком-то другом мире, в своём сне, и видел человека в маске… Он требовал того же: отказаться от Саши, про слово чести здесь ничего не было, только угроза, слишком хорошо известная.
- Слово чести можно дать только тому, у кого есть честь, а ты свою где-то потерял, или, ещё хуже, променял на что-то...
На пол полетела белая фехтовальная маска, это означало признание поражения и окончание поединка. Широкие спины молодых людей загораживали Саше происходящее, по звуку она поняла, что брошена маска, значит, поединок закончился, осталось только узнать имя победителя. Когда же ей удалось выйти на удобную позицию для осмотра, то, что она увидела, вызвало шок, Саша отказывалась принимать случившиеся, проигравшим оказался Миша, а победителем… Дмитрий. Она задумывалась над тем, кто же был противником Миши, кто сражается с ним почти на равных, но никак не могла предположить, что этим человеком может быть Игнатьев. Ей приходили в голову самые разные идеи на этот счёт, даже тот неведомый «кровавый почтальон» казался более близким к истине вариантом.
Графа поздравляли, аплодировали, он благодарил публику и улыбался. А после была содержательная речь месье Шарля, в которой он отметил сильные и слабые стороны каждого, и настоятельно рекомендовал брать пример с лучших учеников.
Саша всё это время вспоминала, как дрались два друга, и испугалась, осознав, что, если бы это был настоящий поединок, они непременно убили бы друг друга. Для них всё было по-настоящему. Думала она и о том, как так случилось, что Миша проиграл, ведь до победы оставался один шаг. «Нет, это невозможно, Миша не мог проиграть, я же знаю, мы столько тренировались вместе, он прекрасно владеет шпагой. Что-то здесь не так, что-то произошло во время боя… Он же почти выиграл, но в решающий момент остановился… Почему? Почему?»
Михаил постепенно отходил, и задавал себе другой вопрос: «Что это было?» Продолжение помешательства или что-то другое? «Сначала приступы, потом голоса, а теперь ещё и видения какие-то… Так дело не пойдёт, пора покончить с этим сумасшествием раз и навсегда. Нельзя доставлять такое удовольствие многочисленным недругам, так и предчувствую: будут говорить, что все в семье Воронцовых сумасшедшие. И что яблоко от яблони недалеко упало… Я так легко сдаваться не собираюсь, ему не сдался, а всем прочим и подавно».
«Вот видишь, Паша, как твой гениальный сын воспринял моё послание! Счёл простой галлюцинацией, и совсем ничего не понял. Стоит ли тратить время? По-моему, это бесперспективно, как разговаривать с глухим, языки ведь разные…»
«Сразу ни один человек не воспримет это так, как ты хочешь. Нужно время…»
«Ну что ж, я подожду, впереди целый вечер и ночь…»
«Не слишком ли много испытаний для одного вечера?»
«Даю ровно столько, сколько человек может вынести, ты мог бы гордиться, что твой сын такой стойкий»
Как вы уже поняли, то, что увидел наш герой, это послание от Судьбы, которым она желала сказать примерно следующее:
«Забудь об Игнатьеве, оставь, он действительно «болен», а «лекарство» слишком хорошо спрятано, и выглядит невзрачно. Сегодня тебя ждёт другой бой, более серьёзный и важный, чем эти детские игры. Если проиграешь его, то потеряешь всё, что с таким трудом завоевал, свою свободу и Сашу».
Только Миша подумал, что полностью пришёл в себя, как видения пришли снова, более яркие, точные. Сейчас он уже не испытывал страха, чудовищный страх ощутила Саша, когда посмотрела ему в глаза. Она узнала этот взгляд, взгляд, из которого разом ушла вся жизнь. Таким Саша видела своего любимого только один раз, когда он получил ту самую кровавую записку. Миша огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил, что они остались одни.
- Что случилось?
- Ничего особенного, я так переживаю поражение.
- Что произошло во время боя? Почему вы остановились?
- Просто отвлёкся… Все ушли. А почему вы ещё здесь? Хотели потренироваться?
- Не думаю, что сейчас подходящее время для тренировок…
- Это нам обоим пойдёт на пользу, отвлечёт от плохих мыслей.
И началась самая странная тренировка, которая не принесла ни капли пользы, она сначала вызвала приступ смеха, потом Михаил набросился на Алексея Забелина с упрёками:
- Куда подевалась вся ваша агрессия?! От неё и следа не осталось?! Это, конечно, тренировка, но всё должно быть максимально приближено к ситуации реального боя. Вы и в реальном бою собираетесь вот так легонько «щекотать» противника?!
- Агрессии, значит, не хватает… Такой, какая была в вашем поединке с Дмитрием?! Вы же чуть не убили друг друга!
- Не стоит так преувеличивать, это был всего лишь показательный бой.
- Сейчас вы об этом вспомнили,… А тогда, во время вашей последней атаки, это не было заметно. Или здравый смысл возобладал над желанием похвастаться перед зелёной молодёжью, поэтому остановились?
- Нет, не поэтому. Не думайте, что я поддался Дмитрию, или решил пощадить его, хотел победить не меньше, чем он, а может быть, и больше… Жаль, не всегда выходит так, как нам хочется.
«Неспроста она так меня отчитывает, переживает за Дмитрия… Выходит, он ей всё-таки небезразличен… А как же я? Я должен был послушать здравый смысл, остановиться и позволить Игнатьеву продолжать думать, что между мной и Сашей что-то было! Позволить думать о Саше плохо! Нет, за такое надо наказывать, если бы не эти проклятые видения, непременно сделал бы это! Саша… почему она так себя ведёт? Почему до сих пор не сделала выбор? Неужели не понимает, что мы дрались из-за неё? Не понимает, что нужна нам обоим, как воздух?! Нет, наоборот, всё понимает, только играет нами…»
- Что же такое важное стояло на кону? Из-за чего нужно было превращать показательный бой в настоящую дуэль?!
- Женщина… Одна ветреная девица… Она никак не может сделать выбор, то одного к себе приблизит, то другого. Единственное, что ей удалось, так это превратить друзей-приятелей во врагов.
- И тогда вы сами попытались всё решить, варварским способом, устроили драку, как дети малые из-за игрушки! Вы её хотя бы попробовали спросить?! Спросить, чего она сама хочет, прежде чем делить живого человека? — Саша злилась всё больше и больше, она поняла, что именно её Михаил обозвал ветреной девицей, и обвинил в развале отношений с Дмитрием.
- А вот сейчас я и спрошу… Только прежде нужно, чтобы она явила свой истинный облик. От своей маски я избавился, извольте сделать то же самое.
- Что?
- Снимайте парик.
- Какой парик?
- Вот этот… Или мне придётся самому!
- Что вы себе позволяете, уберите руки, не трогайте меня!
Миша не обращал никакого внимания на Сашины протесты, одним лёгким движением сорвал злосчастный парик. Саша подняла на него глаза, и готовилась к худшему, горящие щёки выдали, как стыдно было оказаться разоблачённой.
- Ещё и не такое могу себе позволить… — шепнул он, прижимая к себе девушку. В страстный поцелуй Миша вложил всю свою любовь, саму душу ей отдал, и теперь просто ждал чего-то.
На глазах у Саши выступили слёзы, она наградила Мишу звонкой пощёчиной.
- И вы туда же, думаете, что имеете право целовать меня?! Чем же его заслужили? Ну, расскажите, может, я не заметила «подвига»?! Пока вижу только одно — непростительное оскорбление!
- Обещаю, это больше не повторится, пока ты сама не попросишь…
- А если никогда не попрошу?
- Значит, никогда…
Миша отвернулся от неё, давая возможность прийти в себя и немного остыть.
- Саша…
- Для вас я Александра Илларионовна!
- Позвольте мне искупить свою вину, и проводить вас до дома.
- Благодарю, я сама прекрасно доберусь!
- Уже довольно поздно, чтобы гулять по улицам одной, даже будучи вооружённой. Нет уверенности, что в боевых условиях вы сможете применить оружие.
- Намекаете, что мне не хватает агрессии… Ничего, как раз сейчас с ней всё в полном порядке! Спасибо вам, Михаил Павлович, разозлили!
- Я этого не хотел…
- А чего же хотели? Молчите? Ну, вот и оставьте меня в покое!
- Не могу, если с вами что-нибудь случится,… Я умру.
- Хорошо, идёмте вместе. Не хочу, чтобы мучила совесть, если вы из-за меня сделаете какую-нибудь глупость!
- А разве я способен на глупости?
- Ещё как, это же все ваши поступки! Зачем было притворяться, и обманывать меня, когда догадались, кто такой Алексей Забелин? Могли бы спокойно рассказать всё месье Шарлю.
- Просто не хотел вас расстраивать, открывать раньше времени, что спектакль вам не так хорошо удался. Догадался я давно, а на счёт рассказать всё месье Шарлю… Глупости и подлости — это разные вещи, препятствовать вашему желанию стать сильнее таким способом… Это нечестно.
- Только не говорите, что всегда поступаете честно.
- С вами старался делать это чаще, чем обычно. После нашей встречи сам себя не узнаю, меняюсь на глазах. Если наш разговор ещё ненадолго затянется, станет совсем поздно, а вас ждут дома, идёмте. Или намерены остаться здесь ночевать, чтобы отказаться от моего сопровождения?
- Похоже, есть только один верный способ избавиться от вас — позволить проводить домой.

- Вот и всё, мы пришли, или вы намерены провожать меня до двери комнаты?
- Не надо так, я уже извинялся за свой поступок, и не раз.
- Одних извинений недостаточно.
- А что ещё вам нужно?
- Нужен,… нужна уверенность в том, что вы,… Что вы никогда больше такого не сделаете.
- Я же дал обещание…
- Раньше вы давали много обещаний наивным девушкам вроде меня, и совсем не стремились их исполнить.
- Теперь исполню, — тихо прошептал Миша, всё больше печалясь.
«Не знаю, что хуже: быть далеко от неё, не видеть, или рядом, но не сметь даже прикоснуться? Молчать, когда слова любви рвутся на волю — это просто невыносимо. Неизвестно, сколько ещё выдержу, а если вдруг потеряю контроль? Нет, этого нельзя допустить, я ведь обещал».
- Вот и хорошо, спасибо вам, прощайте…
- За что же я заслужил благодарность?
- За хороший поединок, вы прекрасно сражались, графу просто чуть больше повезло.
«Дмитрию действительно повезло, его может полюбить самая лучшая девушка на свете. А мне остаются только грёзы и слабая надежда».

Отредактировано Кассандра (2018-03-12 00:57:40)

От мучительных раздумий и борьбы с самим собой Михаила отвлёк неожиданный вопрос Саши.
- Зачем ты отдал ему шифр? Этого нельзя было делать!
- Твоя жизнь для меня важнее какой-то бесполезной бумажки!
Эта фраза почему-то вызвала её гнев и обиду.
- Бесполезной бумажки, ты не понимаешь, о чём говоришь! От этой бумаги может зависеть судьба очень многих людей и всей нашей страны!
- Судьбы многих людей, мне до них нет дела, главное, что с тобой всё в порядке.
- Какой же ты чёрствый бессердечный эгоист! — крикнула ему Саша прямо в лицо.
Этого Миша выдержать уже не смог, накопившимся эмоциям необходимо было дать выход, немедленно.
- Я эгоист?… Возможно. Не понимаю, о чём говорю, нет, это ты не понимаешь, в какую опасную игру ввязалась! В этой игре нет правил, а человеческая жизнь в ней не стоит и ломанного гроша! Речь идёт о твоей жизни, твоей, а не чьей-то, не тех безликих «многих людей». На кону конкретная жизнь, жизнь Александры Забелиной, а ты совсем её не ценишь, не думаешь о себе, тогда подумай хотя бы о тех, кто тебя любит! Тебя же могли убить. А смерть — это конец всему, после ничего уже нет, ничего нельзя вернуть, даже если очень хочешь! Ты не видела смерти, стояла тогда за дверью, а я видел собственными глазами, и не раз. Одного бывает достаточно, она посмотрит тебе в глаза, и часть тебя мгновенно умирает. Прекрати эти игры, тебя не станут щадить, времена благородных разбойников давно прошли!
Миша вдруг опомнился, замолчал, закрыл лицо руками и отвернулся. Минутой позже уже просил прощения за свою несдержанность.
- Прости, пожалуйста, прости меня, я был резок с тобой,… Не должен был повышать на тебя голос,… Не имел права говорить некоторые вещи, и очень сожалею. Но и ты пойми меня, то, что мы сегодня пережили… До сих пор трудно прийти в себя, у меня нервы на пределе.
Саша молчала, понимала, что в чём-то, а скорее, и во многом, Миша прав, но у неё была цель, ради которой она готова рисковать.
- Это не игра, тот заговор, что существует сейчас, мог осуществиться ещё десять лет назад, но всё сорвалось, их план провалился, из-за этого убили мою мать. И я хочу разоблачить этих людей, хочу, чтобы их постигло наказание. Думала, ты меня поймёшь, не станешь осуждать, ведь у тебя тоже есть цель — узнать тайну смерти отца, и ты не оступишься от неё, пойдёшь до конца, ведь так? Если кто-то попросит отказаться от поисков, разве ты это сделаешь? Конечно же, нет, ни за что и никогда. Миша, ты же тоже рискуешь, ища ответы на свои вопросы, и можешь погибнуть, однажды уже был на грани, и не думал обо мне… Что будет со мной, если это случится? Я умру, потому что не могу без тебя жить, люблю тебя…
Её последние слова были самыми желанными, но сейчас принесли боль, а не радость. Всё, что произошло в ту ночь, снова напомнило ему, как опасно пускать кого-то в сердце.
- Любишь,… Знаешь, как это опасно, и всё равно любишь?
- Люблю.
- Нет, молчи, пожалуйста, молчи! Никогда больше не говори этих слов! Я запрещаю тебе, запрещаю, слышишь! Запрещаю любить меня! Любовь ничего, кроме боли и страданий, не приносит!
- Миша, ты не можешь запретить, а я больше не могу молчать, не могу и не хочу. Это молчание убивает меня.
- Я просил тебя быть как можно дальше от меня, просил или нет?! Теперь ты знаешь, почему, не хотел, чтобы случилось это,… Чтобы ты оказалась между нами, и попала на линию огня. Но он нашёл тебя, и станет преследовать, только чтобы отомстить мне. Всё, что ты пережила, весь этот ужас… Всё из-за меня, из-за меня ты подверглась такой опасности… И это повторится, если ты не уйдёшь в сторону. Спеши, пока есть такая возможность, ты ещё встретишь человека, которого полюбишь.
- Мне никто не нужен, кроме тебя…
- Все, кто рядом со мной, становятся несчастными,… Это я делаю их такими. Таково моё проклятье — мучить тех, кого я люблю. Поэтому и любить мне нельзя, да я так и не научился. Гораздо лучше получается ненавидеть, ненавидеть врагов, и среди них — тот, кто разрушил мою жизнь. Вот уже много лет медленно превращает её в ад, я живу в этом аду, а тебе там нет места.
Он посмотрел в эти глаза, полные слёз, и добавил:
- Об одном прошу, не надо меня жалеть.
- Просто скажи, любишь или нет… — Саша вырвала из себя эти слова вместе с частичкой сердца, которое разрывалось от боли.
Она смотрела на него и ждала, отмеряя мгновения собственной жизни.
- Не люблю…
- Скажи это, глядя мне в глаза…
В нём шла борьба: один человек желал сказать ей правду, понимая, что от этого слова зависит счастье, оно так близко, осязаемо, нужно только сделать шаг. Другой — готов был солгать, и мучиться с этой запретной любовью до конца дней, но спасти её от участи стать жертвой необъявленной войны. Отступить, снова спрятаться за свою стену, заполнив дыры в ней ложью, или поверить в возможное счастье, которое манит издалека? Миша сегодня ночью увидел свой страх, и почти готов был выбрать первое, но вспомнил: «Любить на расстоянии можно, а вот заботиться и оберегать — нет. Ни в коем случае не молчи сейчас, чтобы в будущем не кричать в мёртвой тишине».
- Не могу, не могу тебе лгать, даже когда эта ложь может спасти тебя! Саша, я люблю тебя, люблю, хоть и знаю, что у этой любви нет будущего…
- Миша, почему же нет, есть ты, есть я, вместе мы создадим это будущее… — говорила Саша со слезами глазах.
- Потому что она обречена быть жертвой его мести, и я боюсь, боюсь потерять тебя… Именно поэтому отталкивал тебя, чтобы спасти, понимаешь… Убеждал себя, что это единственный путь, что так будет лучше для тебя, только сейчас понимаю, что по-настоящему никогда в это не верил. Я хотел быть с тобой, это желание пронизывало все помыслы и поступки. Всё, что делал, это только для того, чтобы быть хоть немного ближе к тебе, ненадолго преодолеть ту преграду, которую сам выстроил.
- Не говори ничего, я всё понимаю,… Ты хотел уберечь меня, потому что любишь…
- Люблю, люблю всем сердцем, ты одна всегда верила, что оно живое, а не каменное, увидела во мне то, чего я раньше не замечал, вернула меня к жизни. Такое чудо может совершить только любовь, знаешь, Саша, я начинаю верить в неё, верить в то, что она может сделать человека счастливым. Ты рядом, и любишь меня, сейчас я счастлив, но у всего есть свой срок, увы, у счастья тоже… Мне страшно думать о будущем, даже о том, что будет с нами завтра…
- Тогда живи настоящим, живи здесь и сейчас.
- Саша, ты заслуживаешь другой жизни, спокойной и счастливой, я не смогу дать её тебе, по крайней мере, пока.
«Пока этот проклятый Дух Смерти ищет свою жертву».
- Миша, я уже счастлива от осознания того, что ты любишь меня. Мне не нужна другая жизнь, позволь разделить твою, со всеми трудностями и опасностями. Они меня нисколько не пугают, ведь ты всегда будешь рядом, мой ангел-хранитель.
- Сашенька, любимая, я так боюсь за тебя… И то, что произошло сегодня, только показало, как ты дорога мне, и он тоже об этом знает, прошу, будь очень осторожна. О Боже, я же мог не вернуться и потерять тебя, потерять навсегда! — он не выдержал и заплакал.
- Но этого не случилось, я здесь, с тобой… И если ты захочешь, так будет всегда. Пожалуйста, не отказывайся от счастья, дай нам шанс, вместе мы всё преодолеем, потому что любим друг друга. Любовь оберегает ангел. — Саша взяла его за руку и подвела к зеркалу. — Видишь этот свет в твоих глазах, это ангел, он живёт в тебе, пока любишь — ангел жив, не отказывайся от любви, не губи его… Неизвестно, сколько суждено ангелу жить…
- Он будет жить, пока ты рядом со мной.
Дальше говорить что-то уже не было смысла, главные слова сказаны, и это не обещания, не клятвы вечной любви, они не нужны. Саша и Миша сидели, крепко взявшись за руки, они только что соединили свои дороги в одну, решились на этот шаг, несмотря ни на что.
- Саша, ты устала, нужно отдохнуть, пожалуйста, постарайся заснуть…
- Я не смогу,… А если всё-таки получится, то приснится какой-нибудь ужасный кошмар… Лучший отдых для меня — быть с тобой!
- Сашенька, пойми, я же не могу остаться здесь до утра.
- Можешь,… Пожалуйста, останься, одной мне будет очень страшно, а с тобой так хорошо и спокойно…
- Понимаю, но это… Это неправильно, так нельзя!
- Ты думаешь о правилах приличия, а не о моём душевном спокойствии?
- Просто не хочу компрометировать тебя, думаю о твоей репутации.
- Однажды ты о ней уже подумал, предлагая поиграть в пару влюблённых.
- Теперь это не игра, всё очень серьёзно, всё по-настоящему, я действительно люблю тебя.
- И давно любишь?
- Всю жизнь, все эти годы я ждал тебя одну, в каждой девушке искал твой образ, ждал, что однажды ты придёшь, надеялся, и чудо случилось.
- Знаешь, я тоже ждала только тебя, и знала, что мы обязательно встретимся, я посмотрю в твои глаза, и увижу в них своё отражение.
- Увидишь отражение, что это значит?
- Это значит, что ты — моя судьба, и мы всегда будем вместе.
- Правда?
- Правда. Я никогда тебя не брошу, никому не отдам, ты мой, и только мой…
Саша страстно поцеловала Мишу, весь мир закружился перед ним, все тревоги и печали разом унеслись куда-то, с ними осталось только счастье и ангел, оберегающий их любовь.

- Твой отец будет вне себя от ярости, если увидит меня здесь…
- Он вернётся ближе к утру… — сказала Саша и опустила глаза.
- Карты?
- Как ты догадался?
- Знакомая история, мой отец тоже много играл, особенно в последний год…
- Отец уже был в ярости, когда узнал о наших уроках верховой езды. Не понимаю, из-за чего он так плохо к тебе относится?
- Это давняя семейная история, я не знаю подробностей.
- Представляешь, он велел Аннушке запереть меня в комнате, но это не самое ужасное, хуже всего, что он дал мне пощёчину… Потом я сбежала через окно, чтобы посмотреть твой поединок.
«Значит, Дмитрий заранее всё рассказал Сашиному отцу, и только после этого предложил мне свой «честный» способ разрешить наш конфликт! Какой же он подлец! Бедная Саша… Родной отец поднял на неё руку! Было бы справедливо, если бы эта пощёчина досталась мне, нужно думать о последствиях, прежде чем что-то делать. Но в тот момент я думал совсем не о том, чем могут обернуться эти уроки для Саши».
- Саша, ты такая отчаянная, смелая, не побоялась пойти против отца… Подобное предстоит ещё не раз…, если он не смирится с тем, что мы хотим быть вместе.
- Надеюсь, что пройдёт какое-то время, он поймёт, как ошибался на твой счёт…
«Не думаю, что это возможно… Проклятая вражда… В чём же её причины?»
- Может, всё-таки, попробуешь уснуть? Не волнуйся, я не уйду, останусь с тобой, обещаю.
- Хорошо, я, правда, очень устала…
Саша прилегла, Миша заботливо укрыл её одеялом.
- О чём ты думаешь? — спросила она.
- О тебе, конечно.
- И что ты решил?
- Пока ничего, спи.
Саша довольно быстро заснула, успокоенная одной счастливой мыслью: «Он любит меня», она даже улыбалась во сне, улыбалась ему.
Миша закрыл окно, и обнаружил на полу тот самый нож, с изображением змеи на рукоятке, видимо, Дух Смерти обронил его, когда пытался скрыться, и не заметил.
- Ну вот и зацепка… Может быть, ты расскажешь что-то о своём хозяине… Пока известно только то, что он заодно с заговорщиками. Саша сказала, десять лет назад был ещё один заговор, и они связаны, если я правильно понял, нынешний организован теми же людьми. Тогда тоже вели расследование, должны сохраниться какие-то материалы… Архив! Ну конечно, там могут быть некоторые ответы. Никите ничего не стоит покопаться в архиве и достать нужные документы, у него же есть доступ ко всяким секретам. Это поможет в расследовании нынешнего заговора. Возможно, Саше недолго ждать ответа на главный вопрос: кто отнял у неё мать. Если бы с моей тайной всё было так же просто…
«У вас на двоих одна судьба и одна тайна» — вспомнил он вдруг.
- Где ещё искать причины вражды между нашими отцами, как не здесь, в доме Забелина. Конечно, это неправильно — пользоваться сложившейся ситуацией в своих целях, так делать нельзя, но по-другому никак не получится узнать правду.
«Где может храниться то, что я ищу? Хотя сам не знаю, что нужно искать, что-то важное, относящееся к вражде. Конечно же, в его кабинете, всё самое важное обычно хранят там».
Миша вышёл из Сашиной комнаты. Долго искать кабинет не пришлось, он находился рядом, по странному стечению обстоятельств, дверь оказалась не заперта. Он вошёл, и сразу обратился к письменному столу, ящики были закрыты, но открывать их не нужно. На столе стояла деревянная шкатулка.
- Это и есть то, что мне нужно, это оно, я чувствую!
Дрожащей рукой Миша открыл крышку. Письма, очень много писем, бумага пожелтела от времени, чернила местами стёрлись.
- Читать чужие письма нехорошо, но другого пути нет…
Аккуратно развернув одно из них, Михаил воскликнул:
- Нет, они не чужие, это почерк моего отца! Да, определённо, это его почерк, я не могу ошибаться. Кому же он их писал?
«Лиза, любимая моя, прости меня, прости… Пожалуйста, позволь мне всё исправить, я верю: мы можем вернуть наше счастье, если захотим, очень-очень сильно захотим! Ты же любишь меня, как и прежде, а замуж за Иллариона вышла от отчаяния, я понимаю, и не виню тебя. Это я виноват, не должен был подпитывать надежды Татьяны, сразу сказать ей, что моё сердце принадлежит тебе. Так всегда было, есть и будет, потому что ты — моя судьба. И время от этого не излечит, мыслями, сердцем и душой я всегда с тобой. Думать о тебе, любить тебя, никто не в силах запретить, даже я сам, хотя пытался. Безуспешно, только мучился, наказал себя за ошибки, хотя и сейчас наказан: не вижу твоих глаз. Без них пропадаю во тьме, Лизанька, любовь моя, прости меня, ради нашей любви дай нам шанс… Начать всё сначала,… Пожалуйста…»
- Лиза… Кто такая Лиза? — Миша оторвал глаза от бумаги, увидел на столе портрет, и быстро получил ответ на свой вопрос.
- О Господи, это же мама Саши! Как же такое может быть?! Они любили друг друга… Это всё объясняет… Любили, но не смогли сохранить свою любовь. Может быть, у нас Сашей получится? У наших родителей не было второго шанса, Судьба отдала его нам.
Они так и не дошли до адресата, Илларион приложил к этому руку, хорошо, что не сжёг, сохранил. Он не имеет никаких прав на них, это письма моего отца, думаю, я, как сын, просто обязан их забрать.
В фамильном перстне утвердительно замигал яркий красный огонёк.
Миша вернулся к Саше, несколько минут полюбовался на спящего ангела, потом запер комнату, как она просила, оставил ключ на столе в гостиной, и ушёл, воспользовавшись окном на первом этаже.

Судьба сидела в своём золотом замке в полном одиночестве, обстоятельно подводила итоги своего эксперимента.
«В целом он справился, хотя всё могло быть хуже, был близок к тому, чтобы ошибиться, но сделал правильный выбор. Молодец, что можно сказать. Паша явился к нему не зря, не только страху нагнал, но и помог. Только вот фраза: «Судьбы многих людей, мне до них нет дела», абсолютно неприемлема! Ну ладно, спишем это на эмоции, нервы и всякие переживания. Знак ты почти понял, и про ваш с Сашей шанс отметил правильно, значит, необходимые задатки в тебе есть, чувствуешь мою невидимую руку. Со временем научишься доверять своим предчувствиям, и можно будет двигаться дальше к разгадке тайны твоего отца».

Отредактировано Кассандра (2022-06-06 16:48:56)

Несколько дней они не виделись. Миша относился к этому спокойно, ему нужно было некоторое время побыть одному, привести мысли в порядок, вернуть утраченное душевное равновесие. Когда он совершенно случайно узнал, что Саша исчезла из города, тогда начались волнения, Миша пребывал в полной растерянности, не зная, что делать, как быть, и где искать её. Даже Ольга Орлова ничего не знала об этом тайном отъезде. Приходили мысли о том, что им больше не суждено увидеться, и это после того, как они открыли друг другу сердца…
«Всё просто: Забелин таким образом спасает от меня свою дочь, понял, что Сашу под замком всю жизнь не продержишь, вот и решил увезти подальше… Где же ты теперь, любимая, где мне тебя искать? Встретимся ли мы снова?»
Чтобы не дать себе окончательно впасть в уныние, Миша попытался найти в этом что-то хорошее, и надо сказать, это легко удалось.
«Если я не знаю, где сейчас Саша, то и он тоже, этот ненавистный Дух Смерти… Я тебя не боюсь, всего лишь ряженый заговорщик в маске. Если он её носит, значит, сам боится, боится показать лицо… Может, я его знаю? Во всяком случае, он отлично знает меня, знает всё. Тот выстрел, так до конца и не ясно, чья должна была быть эта пуля, он хотел убить меня, а в Аню попал случайно? Охотится за мной, если так, то почему пощадил, когда была возможность, после того бала… Ему никто не мешал, правда, было темно. Выходит, его жертва — Саша, негодяй знает, что лучший способ отомстить мне — повторить трагедию заново, тем более, она так похожа на Аню, это он сам отмечал в записке. Хорошо меня изучил, увидел все слабые места, их можно заметить только с близкого расстояния. Это человек из моего прошлого, он постоянно бродит где-то рядом, на шаг впереди меня, в ту ночь я успел только каким-то чудом, эти видения помогли… А вдруг что-то подобное случится ещё раз, что делать тогда?»
- Дома нельзя оставаться, здесь я просто с ума сойду, переживая за Сашу, нужно успокоиться, он тоже не знает, где она, Саша в полной безопасности. Вот что… Нужно встретиться с Никитой, и рассказать ему о заговоре, о шифре, как же хорошо, что я его всё-таки запомнил. И ему помогу, и Саше с разгадкой её тайны. Между делом, как-нибудь деликатно завести разговор о Наде.

Михаил отправился в дом Орловых, зная прекрасно, что его хозяйка будет не рада его видеть, однако присутствие мужа заставит её сдержаться и не устроить скандал. Однако дома он застал только Ольгу, она была настолько расстроена, что не обратила на гостя никакого внимания, и наплевала на прекрасную возможность испортить ему настроение.
«Что это с ней? Не иначе как поссорились, только инициатор ссоры на этот раз Никита, а железная леди Ольга — страдающая жертва… Непривычно видеть её в такой роли. Никита так старается сохранить этот брак, а сейчас сам, похоже, не выдержал, наговорил ей чего-нибудь обидного… Возможно, были причины, вдруг она вывела его из себя? Но что же надо сделать, чтобы вывести из себя такого, как Орлов? Он всегда был в ладах с нервами, да и род занятий к этому обязывает».
- Ты зачем здесь, пришёл полюбоваться на мою разбитую жизнь?!
- Всего лишь хочу узнать, где Никита… Скажи, и я тут же уйду, забуду о том, что видел, обещаю. Понимаю, хочется, чтобы никто не видел твоей слабости… Может, расскажешь, что у вас случилось, обещаю, я помогу, поговорю с Никитой.
- Поможешь, ты, оказывается, и помогать можешь, а не только всё разрушать?!
- Этот упрек не ко мне, сама знаешь: вы поругались не из-за меня, я молчу о нас с тобой, как и обещал, тебе не в чем меня обвинить. Не хочешь рассказывать, не рассказывай, только скажи, где Никита, мне очень нужно с ним поговорить, это важно.
- Опять помощь понадобилась, ты всегда приходишь к нему только за помощью, перекладываешь на плечи Никиты свои проблемы, а он, как преданный друг, связанный какой-то глупой юношеской клятвой, несёт на себе этот груз, помогает, не жалея сил, хотя и у самого жизнь не сахарная… Ах, если бы ты знал, что здесь каждый день творится! Мишель, ты не думал, просто так, между делом, что для Никиты такая ноша окажется непосильной, понеси её сам, ну хоть немного, если ты действительно его друг.
- Ты во многом права, мне нужна помощь, но я сам могу ему помочь, для этого нам надо встретиться. Где мне искать его, скажи?
- Хорошо… Точно не знаю, но скорее всего, он у неё, в таборе, у цыганки по имени Лейла… Будь она трижды проклята, ведьма! Приворожила моего мужа, колдовством бесовским! — Ольге необходимо было сбросить напряжение, выговориться, совершенно неважно, кому именно, просто дать волю эмоциям. Вышло так, что случайным свидетелем стал Миша, услышанное не укладывалось в голове, и было настолько не похоже на друга, что Миша склонен был поверить в приворот.
«Никита Орлов и какая-то цыганка… Нет, это невозможно, они же из разных миров… Роман с другой, измена жене, нет, это всё противоестественно для Никиты, он такой постоянный, основательный, то ли дело я, в прежней жизни… с которой покончено. А если всё правда, и причина в какой-нибудь цыганской магии? Они же многое могут, взять хотя бы ту, которая гадала мне на площади. Всё сбылось, я нашёл пленницу тайны, это Саша. Нужно срочно найти Никиту, и разобраться во всём, надо спасать семью».
Из глубины дома раздался крик, услышав его, Ольга быстро пришла в себя, вытерла слёзы, и набросилась на Мишу, стремясь заставить его как можно быстрее уйти. Воронцов и сам всё прекрасно понял, тем более что знал, кому принадлежал плачущий голос.
«Бедняжка Надя,… Может, сказать Ольге, что я знаю о ней? Нет, лучше не надо, а то ещё обвинит, что я вмешиваюсь в их жизнь, говорить нужно с Никитой, и непременно сегодня».

Табор Михаил нашёл быстро, так же быстро среди цыган разнеслась весть о появлении ещё одного гаджо. Первой об этом узнала сама Лейла, они с Никитой спорили о чём-то в шатре, когда пришёл мальчуган лет семи, и шепнул ей эту новость.
- Он наконец-то пришёл, тебе спасибо, что наша встреча состоится так рано!
- Кто пришёл? И за что мне спасибо?
Лейла не отвечала, сосредоточившись, кинула карты и помрачнела.
- Что случилось? Объясни… — Орлов взглянул на карты, — выпало что-то плохое?
- Человек, потерявший половину сердца, пришёл за помощью…
- Ты же знаешь, его зовут Михаил, и он мой друг, брось эти свои загадки, называй по имени, — сухо сказал Никита, его снова задело то, как Лейла говорила о Воронцове.
Цыганка испуганно озиралась по сторонам, искала что-то, заметив это, Никита спросил:
- Ты что, боишься?
- Боюсь… Если зло в нём ещё сильно, никакой помощи не выйдет, только сама пострадаю. Амулет… в нём есть сильный дух, защитник, он всегда меня охраняет, надеюсь, спасёт и сегодня.
- Зло… опять ты про это зло…
- Ты же всё видел, а сейчас отрицаешь. Видел своими глазами, что с ним было.
- Видел, такой ужас и в худших кошмарах не приснится! Миша чуть не умер, и на какое-то время даже ослеп, и всё это от того, что в нём есть какое-то зло, так прикажешь тебя понимать?!
- Да, демон перстня не отпускает, хочет получить его душу. В нём такая сила, способная нести свет, демон жаждет направить её во тьму.
- Даже если так, Миша уже избавился от этого зла, он победил, потому что сильнее!
- Веришь в него, как настоящий друг, но ошибаешься, битва впереди.
- Что же, ты ему не поможешь?
- Помогу, только боюсь, что он не примет такую помощь.
- О чём это ты, о какой такой помощи? Колдовство какое-нибудь?
- Не всё можно решить колдовством, уж точно им не вылечить раненое сердце. Придётся говорить с ним о болезненных вещах, тех, что упорно пытается забыть,… Это делает его уязвимым для зла, внушаемым. Как же объяснить ему, что так делать нельзя ни в коем случае? Человеку нельзя жить без прошлого, это страшно, каким бы ужасным оно ни было, прошлое необходимо, как фундамент для будущего.
- Надеюсь, у тебя получится, предвижу, как трудно будет: Миша редко кого-то слушает, поступает по-своему, исключением из правила был только его отец.
- У них мощная линия связи, поэтому отцовское прошлое преследует твоего друга, не будет ему покоя, пока вся правда не откроется.
- По твоим словам выходит, что Миша прав, и за самоубийством скрыта какая-то тайна, там не всё чисто? А я уж было подумал, что он просто хочет найти оправдание такому поступку, или придумать его, для самоуспокоения.
- Тебе бы со своими проблемами разобраться… Лучше скажи мне, зачем ты накричал на жену?
- Это наше семейное дело, не вмешивайся.
- Тогда решай свои семейные дела дома, а не здесь. Хоть раз подумай об Ольге, она не железная, нести такой груз одной…
- Груз! Это ты Надю называешь грузом, тоже считаешь её обузой?!… А говорила, что хочешь ей помочь. Зачем тебе всё это надо, зачем вмешиваешься в мою жизнь со своими советами, если на самом деле тебе плевать на какого-то очередного гаджо?! Даже денег не берёшь, бесплатно тратишь время! Просто хочешь силу свою демонстрировать и власть над людьми, нравится, когда тебя все безропотно слушают, и боятся твоего колдовства!
- Замолчи. Ты опять ничего не понял, говорить с тобой бесполезно, как лить воду в бездонную бочку. Вот последний совет: скажи Наде о своём решении как можно скорее, каким бы он ни было, хватит мучить бедняжку неизвестностью, иначе не миновать беды. Она всё время находится в таком напряжении, как обречённый в ожидании казни.
- Казни… Ну да, конечно, она жертва, а я палач… И желаю ей только зла, а вовсе не люблю, хочу избавиться от неё, заточить в монастырь и забыть!
- А что, разве не так?
- Конечно, нет, я очень люблю Наденьку, и то, что случилось тогда, ничего не изменило… Просто теперь ей трудно будет жить среди обычных людей… Её легко могут обидеть.
- А разве любящий брат не способен её защитить?
- За Надей нужен уход и внимание, а я слишком занят, Ольге же больше не могу это доверить, вижу, что ей Надя в тягость, отношения у них ужасные. Оказалось, только при мне они терпели друг друга, а сегодня случайно раньше вернулся… И увидел такое… Ольга посмела ударить мою сестру, ударить беззащитную больную девочку! И как, по-твоему, я после этого должен к ней относиться?
- Сам решай, твоя жизнь, не моя…
- Всё это ещё больше убедило меня в том, что Наде лучше уехать, если не в монастырь, то к нам в имение.
- А ты не считаешь, что уехать должна Ольга? Ещё раз предупреждаю: скажи Наде о своём решении поскорее, она всё примет, только не молчи, может случиться беда…
- Сказать о своём решении, понимаю, что так нужно… Что делать, если у меня нет решения?!
В этот момент в шатёр вошёл Михаил, Никита и Лейла сразу замолчали, испуганно переглядывались, думая, что из сказанного он мог слышать. Вид у Воронцова был такой, будто он слышал всё, даже то, что говорили о нём.
- Никита, что это с тобой такое, на всех срываешься, ладно на жену, а тут ещё в табор заявился, и споришь уже с цыганкой?
Миша вдруг узнал в Лейле ту самую цыганку с площади… И очень испугался, вспомнились её предостережения, слова о кольце… В перстне загорелся красный огонь, Миша готовился мужественно перенести очередной приступ, но всё было гораздо хуже, чем он ожидал, снова зазвучали голоса, называющие Лейлу ведьмой, и говорящие, что она опасна для него…
- Всё сбылось, ты пришёл за помощью… Или гибелью своей.

Отредактировано Кассандра (2018-03-17 02:41:17)

Миша покинул табор, но домой возвращаться не спешил, прогуливался по городу, думая о словах Лейлы, знаках, о своей тайне и судьбе. «Можно считать, что человек сам строит свою судьбу, каждый день жизни, совершая те или иные поступки, он обладает свободой выбора, и всё это «строительство» заключается в выборе между двумя альтернативами: поступить честно или обмануть, бороться или отступить, предать или прийти на помощь. Всё верно, но эти варианты мы не сами для себя придумываем, обстоятельства нам подбрасывает нечто, какая-то сила, что движет миром… Придётся признать, что она есть, эта встреча — лучшее доказательство, приходил к Никите, а встретил её, вроде бы ничего удивительного, это же табор, там много цыган, но именно она — та самая, что, единожды посмотрев на меня, сказала всё, как есть… То, что казалось так надёжно спрятано, она увидела, прочла меня, как открытую книгу… И всё это — магия, и по-другому не объяснить, она никак не могла узнать об Ане, об этом не знает никто, и в ближайшее время всё останется, как есть. Может быть, когда-нибудь я смогу открыться Саше, но сейчас этого делать нельзя, ни в коем случае, она не должна знать о моей прошлой жизни, эту страницу нужно перевернуть, раз и навсегда. А как же отцовское прошлое, его тайна меня не отпустит, сам пошёл на это, обещал ему бороться, всё говорит, что эта борьба только началась… А ты уже готов остановиться, столкнувшись с первыми трудностями? Никто и не обещал, что будет легко, так что не жалуйся, узнать правду — это дело чести, ты не можешь отступить. Во всей этой истории есть что-то ещё, скрытое… Письма я уже нашёл, узнал о Лизе… Если причина уже ясна, то какие ответы ждут меня в Отрадном? Там находится ещё одна часть этой мозаики… Кроме того, есть и живой свидетель, Забелин, похоже, придётся поговорить и с ним, хотя неизвестно, смогу ли сдержаться, когда он станет обвинять во всём отца. Что самое страшное, это всё может плохо отразиться на наших отношениях с Сашей, хотя возможно ли нечто худшее, чем не знать, где она и что с ней? Если наша разлука продлится ещё хотя бы один день, не знаю, что со мной будет. Саша, услышь меня, пожалуйста, вернись, ты нужна мне, жизнь моя…»
Миша закрыл глаза и представил, что Саша рядом, всё было так ярко, почти по-настоящему, к реальности, где её нет, не хотелось возвращаться, но пришлось, он услышал голос:
«Мне это кажется, или…»
Миша не успел подумать об этом, потому что обернулся, и впервые понял, что бывает, когда исполняется твоя мечта. Саша, это действительно была она, бежала к нему и счастливо улыбалась. Они смотрели друг на друга, понимая, что не в силах справиться с одолевающим чувством — всепоглощающей любовью, которая сметала всё на своём пути. Все проблемы, мрачные предчувствия больше не волновали, они покорно ушли, рассеянные светом её тёплых и нежных глаз. Саша хотела что-то сказать, но Миша остановил её трепетным поцелуем, крепко обнял и прошептал:
- Я больше никуда тебя не отпущу, слышишь…
- А я и не уйду, потому что хочу быть только с тобой, всегда, всю свою жизнь.
- Не делай так больше, не исчезай, ничего не объяснив, не оставляй меня… Когда узнал, что тебя нет в городе, так испугался, испугался, что больше никогда тебя не увижу!… Саша, так поступать нельзя, я же волновался, все эти дни не находил себе места, всё думал, где ты, что с тобой… И признаюсь честно, был близок к отчаянию... Ничего о тебе не знал, абсолютно ничего, эта неизвестность чудовищна. Чуть с ума не сошёл, представляя себе всякое, это было ужасно, разные мысли лезли в голову, от нелепых до самых страшных… Думал, что ты меня бросила, что твой отец всё узнал и увёз тебя, чтобы разлучить нас… А ещё, что ты могла попасть в беду… А меня нет рядом, чтобы тебя защитить. Саша, ты же помнишь, что тогда случилось, ты со мной, это значит, в постоянной опасности, и должна быть крайне осторожной… Если с тобой что-то случится, я себе этого никогда не прощу!
- Миша, родной мой, больше не о чем волноваться, всё хорошо, я с тобой… Бросила… Как тебе такое в голову пришло? Я же люблю тебя, люблю, понимаешь…, жизни своей без тебя не мыслю. Прости меня, прости, что заставила так волноваться, хотела предупредить, написать записку, правда хотела…, но испугалась, что ты её не получишь.
- Ты очень мудро поступила. Самое главное, эта разлука закончилась, мы сейчас вместе. Очень интересно узнать, где же ты была всё это время?
- Ненадолго вернулась в имение, чтобы отдохнуть, прийти в себя, после того, что произошло той ночью.
- Понимаю, ты столько пережила, покой был просто необходим, и конечно, самый лучший способ обрести его — уехать, сменить обстановку.
- Там так красиво, природа, чистый воздух, покой, но я так тосковала без тебя… Не могла дождаться дня, когда отец решит вернуться, и если бы мы задержались там ещё хотя бы на день, сбежала бы к тебе, не обращая внимания на препятствия!
- Такое препятствие, как твой отец, нельзя не заметить… Ты действительно готова пойти против его воли?
- В последнее время мы совсем перестали понимать друг друга, такое ощущение, что я его совсем не знаю, тот человек, который был мне примером во всём, куда-то исчез, вместо него появился кто-то чужой, жёсткий и холодный… Он уже решил мою судьбу, всё распланировал, не спрашивая, чего хочу я сама…
- Саша, ты чем-то расстроена? Что случилось? Вы что, снова ругались из-за меня?
- Нет,… Я не знаю, как тебе об этом рассказать…
- Говори всё, как есть, ничего не бойся, доверься мне!
- Миша, я доверяю тебе, дело здесь не в доверии… Тебе будет неприятно об этом слышать…
- Когда люди по-настоящему друг другу доверяют, говорят даже то, что неприятно!
Несколько минут Саша пребывала в смятении, но всё же решилась сказать об этом, отступать было уже поздно. «У нас не должно быть тайн друг от друга, любовь строится на доверии, а тайны — это путь к разлуке…»
- Дело в том, что к нам в имение приезжал Дмитрий, папенька специально пригласил его погостить…
При упоминании имени Игнатьева лицо Миши приняло серьёзное, мрачное выражение, а глаза стали холодными и колючими.
- Чего он хотел? — спросил Миша, хотя сам прекрасно знал ответ.
- Он хотел, он приезжал, чтобы… получить ответ… В день именин он признался мне в любви… — каждое слово требовало больших усилий, казалось, сейчас силы её отставят. С первых слов Саша засомневалась, что стоит рассказывать ему об этом, реакция Миши подтверждала её опасения. «Не нужно было этого делать,… Миша меня не поймёт, а когда узнает, что задумал мой отец… Лучше не думать, что будет, а если сейчас я сама всё разрушу?»
- Я знаю, не надо подробностей. Что ты ему сказала?
Миша пристально смотрел ей в глаза, на самом деле устремляя взгляд в душу, пытаясь там найти ответ, но его не было, ничего, кроме страха и боли, нельзя было прочесть в этих глазах.
- Ничего. Я не могу сказать ему «да», потому что люблю тебя, а «нет» — потому что боюсь причинить ему боль…
- А мне причинить боль не побоялась…
- Ты… всё слышал и подумал, что я люблю Митю? Глупенький, я же не сказала ему ничего конкретного, только то, что у человека всегда должна быть надежда… Мне нужен только ты, и никто другой, ты предназначен мне судьбой, так же, как я для тебя, мы связаны, эту связь никто и ничто не разрушит. Веришь мне?
- Верю, конечно, верю, любимая… Прости, что сомневался тогда, но тот злосчастный поцелуй так всё запутал…
- Именно злосчастный, я ненавидела себя за то, что позволила ему сделать это…
- Поговори с Дмитрием откровенно, и всё уладится.
- Спасибо, что понял меня, но, увы, не всё так просто, как ты говоришь… Понимаю, что должна ему всё объяснить, больше не давать повода надеяться на что-то, но не могу… не могу решиться… Каждый день я готовилась к этому разговору, подбирала какие-то слова… Чтобы как-то смягчить этот удар… Но когда наступал момент сказать холодное «нет», — останавливалась, понимая, что не могу поступить с ним так жестоко, если скажу, разобью ему сердце…
- От разбитого сердца ещё никто не умирал, — холодно сказал Михаил. «Я же выжил, потеряв половину… Игнатьев тоже справится, не такой уж он ранимый, и не настолько хороший, как думает Саша. Она ко всем так трепетно относится, или только к нему?!»
Отношение Саши к чувствам Дмитрия, боязнь задеть их, зажгла в сердце Миши искру ревности, дело даже не в том, что он сомневался в её любви, нет, но он знал, чем может обернуться такая трогательная забота Саши об Игнатьеве.
«Она даёт ему ложную надежду, это нужно прекратить, и как можно скорее, никому не пожелаешь участи Дмитрия… Безответная любовь, что может быть хуже? Если эта ситуация затянется, все мы будем страдать, так же, как страдали наши родители… Ни в коем случае нельзя совершить такую же ошибку. Нам дан шанс избежать этого, нужно только правильно им воспользоваться. Поговорю с Катей, как только представится возможность, она не станет горевать, ведь есть целая очередь из поклонников, и каждый ждёт своего звёздного часа. Но как убедить Сашу признаться во всём Дмитрию?»
- Ты просила меня быть честным с тобой, и я признался, хотя было очень тяжело, но всё же мне хватило на это смелости, так почему же ты не можешь быть честной с ним и сказать, что между вами ничего не может быть?
- Могу быть очень смелой в бою на шпагах, а чтобы сказать «нет», этой смелости не хватает… — с грустью сказала Саша.
- Ты всегда думаешь о других больше, чем о себе самой, вот сейчас думаешь о чувствах Игнатьева… А как же то, чего хочешь ты сама?
- Отец и Ольга надеются, что у нас с Дмитрием что-то получится, так стараются, постоянно говорят, что это отличная партия, рассказывают, какой Митя хороший и замечательный, мечта любой девушки, но не хотят понять, что он — не моя мечта, не моя судьба... То, чего я хочу, никого не интересует, отец уже всё решил, он мечтает об этом браке... Уже видит меня женой Игнатьева, так давит на меня, кажется, ещё немного, и сам всё устроит, не дожидаясь моего ответа. Прости, что говорю тебе всё это, просто хочу быть с тобой откровенной, у нас не должно быть тайн друг от друга.
- Саша, тебе не за что просить прощения, ты поступила очень смело, рассказав обо всём... Ничего не бойся, вместе мы найдём выход, твой отец, конечно, может что-то планировать, но запомни: это твоя жизнь, тебе решать, какой она будет, не слушай никого, они могут желать чего угодно, но самое главное — то, чего хочешь ты...
- Я хочу быть с тобой.
- Тогда скажи Игнатьеву правду, скажи, и тебе сразу станет легче, сбрось этот груз с души. Саша, пойми, давая надежду, ты обманываешь Дмитрия, а правда, пусть и горькая, всегда лучше лжи. Он сам отступится, когда поймёт, что в твоём сердце нет места, в таком случае всем планам твоего отца не суждено сбыться.
- Конечно, ты прав, Миша, но я не могу просто сказать ему «нет», хочу всё объяснить так, чтобы не слишком сильно ранить его, чтобы он меня понял, и не держал в себе обиду на меня или на тебя…
- Не всегда получается сохранить хорошие отношения после расставания. Наша с ним дружба давно разваливалась, в том, что ей пришёл конец, нет твоей вины: двое полюбили одну девушку, такое часто случается…
- Просто сказать «нет» — этим словом можно убить… Миша, пойми, он же не виноват, что я полюбила тебя, не хочу, чтобы Митя страдал, он ещё найдёт своё настоящее счастье, если не закроет сердце на замок, когда услышит мой отказ. Должна была понять всё раньше, и сразу прекратить, а теперь всё так затянулось…
- Чем скорее ты скажешь ему обо всём, тем легче Дмитрий примет правду.
- Пожалуйста, дай мне время, я обязательно что-нибудь придумаю, найду нужные слова, всё улажу, только прошу: не сомневайся в моей любви, верь мне.
- Я верю, верю, как себе, вижу эту любовь в твоих глазах, ангел мой… С твоим отцом я сам поговорю, нужно поставить точку в старой семейной истории, перевернуть эту страницу.
- Миша, не надо, я боюсь... Он даже слушать тебя не захочет!
- Всё будет хорошо, родная, не волнуйся!
- Не могу быть счастлива, зная, что два близких мне человека ненавидят друг друга.
- Всё это скоро закончится, обещаю тебе.
«Со своей стороны, приложу к этому все усилия, дело за Забелиным... В этот раз ему придётся меня выслушать».
Саша крепко прижалась к его плечу и прошептала:
- Миша, я так боялась…
- Чего? — спросил он, изображая крайнее удивление.
- Того, что ты меня неправильно поймёшь, и я тебя потеряю.
- Глупенькая трусишка, вот ты кто, — ласково шепнул он, убирая маленькие слезинки со щеки. — Никогда ты меня не потеряешь, даже если успею тебе надоесть за всю нашу долгую счастливую жизнь!
- Ты это серьёзно, насчёт долгой счастливой жизни?
- Разумеется, серьёзно, даже не представляешь, насколько. — Миша действительно не шутил, излучал уверенность в каждом сказанном слове.
- Откуда ты это взял, почему так уверен, что всё у нас будет хорошо, что мы действительно сможем быть вместе, ни от кого не прячась, не скрывая свои чувства?
- Откуда… Ну не знаю,… Можешь считать, что я видел будущее, наше светлое счастливое будущее!
«Неплохо было бы увидеть такой знак о нашем будущем, если мне правда дано видеть их».
Когда он говорил, не мог сдержать улыбки, и фраза больше походила на невинную лёгкую шутку, но Саша восприняла её не так, она поверила.
- Наверное, я слишком наивная, снова тебе верю, и так счастлива, так счастлива, только не знаю, что делать с этим абсолютным счастьем!
- Что делать? Ничего, просто наслаждаться!
Миша поцеловал любимую, этот поцелуй унёс все тревоги и боль, оставив в их сердцах только радость от долгожданной встречи, и бесконечную нежность, которую они дарили друг другу. Они прогуливались по парку, ловя на себе восхищённые взгляды, прохожие не уставали любоваться идеальной парой. Миша прервал тишину заявлением, которое очень обрадовало Сашу.
- Знаешь, я решил помириться с матерью, понял, что должен простить её, и главное, на самом деле смог это сделать. Ты была права, она не виновата ни в чём, и скрывала всё для благой цели, выполняла просьбу отца.
- Как же это замечательно, Миша, я так рада за вас обоих!
- Только я не знаю, что написать ей в письме, никак не найду нужные слова.
- Сами слова не так уж важны, главное, чтобы они шли от сердца. Не думай ни о чём, просто слушай своё сердце, оно всегда подскажет правильный ответ.
- Сашенька, ты… ты такая…
- Какая?
- Необыкновенная, ты волшебница, и когда я рядом с тобой, совершаются чудеса, все проблемы легко решаются, обиды прощаются. Ты несёшь свет людям, спасибо, что озарила им мою жизнь. «Растопила лёд, победила тьму» — подумал он про себя, и не догадывался, что был в шаге от истины.

Отредактировано Кассандра (2018-03-19 01:59:52)